Дальше начался допрос, как сборщики налогов у нас мужчин допрашивают, если заподозрят сокрытие муки или овощей. Почти всегда приходилось говорить правду. В противном случае сжигали целые дома.
— Радмир, — заговорил человек–солнце с великаном, а сам продолжил смотреть на меня в упор буквально сверлить взглядом. — Повтори то, о чём рассказал нам про юную деву.
Неожиданно сильный голос мелодично разлился у меня в голове. Нет, он определённо не старше нашего Короля. Моя голова ни с того ни с сего закружилась. В глазах человека-солнца ничего не читалось. Да кто ты такой? Какую роль играешь в обществе военных? За что тебя так сильно почитают, что усадили во главу стола и дали право голоса, когда остальные – здоровые могучие воины – помалкивают?
— Один из стражников обмолвился, — негромко, но чётко произнёс великан. — Что она нужна Эдварду из-за дара.
— Он прав? — спросил меня человек-солнце.
— Да, — прошептала я и на всякий случай добавила. — Только Дар ещё не проявился.
А у самой в голове вертится: да откуда ж я знаю, что тебе ещё наговорил великан? Светлый Боже, только бы лишнего не сболтнуть. Человек-солнце провел рукой по бороде, склонил голову набок внимательно меня рассматривая.
— Что ты знаешь о своём Даре? — спросил он вкрадчиво.
Только тут я сообразила, о чем меня спрашивает седой бородач. Радмир говорил обо мне? Рассказывал обо мне? Да что можно обо мне сказать? Что может мой спаситель-мучитель знать про меня, кроме нашей с ним истории знакомства… Поди, наврал с три корзины? Ох уж эти густо-синие бездонные глаза...
— Что именно вы хотите узнать? — уточнила я робко.
Человек-солнце поднял правую руку и жестом попросил Радмира встать, освобождая ко мне проход. Затем седовласый обошел стол и остановился в двух шагах от меня. Невольно я повернулась в его сторону, и посмотрела в глаза сверкающие светло-серыми огоньками.
Теперь между нами преград не было.
— Молчи, я сам всё узнаю.
Сухая и тёплая, почти невесомая ладонь, легла на мой лоб. Бородач закрыл глаза и издал протяжённый гортанный звук. В жизни не чувствовала себя в таком дурацком положении. Вжала плечи, что шеи почти не видно стало, а сама украдкой, боясь пошевелиться, из под его ладони разглядывала этого странного человека. Показалось, что излучающий человеком-солнцем свет несколько раз замерцал, засиял ярче. Как если бы к лучине добавили пару щепок. Какое-то время он простоял так, не двигаясь. Затем резко отдёрнул руку, словно обжёгся.