Но
в этот раз я ошиблась — Ятан решил меня пошантажировать.
—
Если не поможешь, я тебя сдам в управление. Скажу, что у тебя находится опасная
руна. Руна Уруз — прошептал он мне на ухо, а я выронила ложку.
—
Ты с ума сошел?! — голос мой задрожал, а Ятан победно улыбнулся.
—
Нисколько. Они за ней охотятся. Так что быстро тебя в оборот возьмут, даже по
анонимному доносу. Я могу испортить тебе жизнь очень надолго, Марьяна, если не
выполнишь мою просьбу, а она — сущий пустяк. Буквально пятнадцать минут твоего
времени. И обещаю — больше никогда не обращусь.
Я
молча смотрела на двоюродного брата, которого совершенно перестала узнавать. Он
же прямым текстом мне сообщил о том, что он готов принести меня в жертву ради
каких-то сомнительных и мутных дел.
Именем
руны Уруз не разбрасывались. Божественный огонь, испепеляющая сила, способная
уничтожать Тьму. За ней действительно давно охотились в Управлении, потому что
она могла бы помочь в борьбе с демоническими сущностями Теневого Разлома. И
лишь благодаря ее существованию терпели нас, басконцев.
Но
никто не знал, где она: руна пропала в год моего рождения — 10 лет назад. И
великий князь Басконии сложил свои полномочия, а папу приговорили к домашнему
заключению, как главного ключника княжеского хранилище. Дома отец и погас душой
— не выдержал такого унижения и обвинения.
—
Ты будешь проклят, Ятан! — прошипела я в ответ, но уже прекрасно поняла, что не
смогу отказать.
Ятан
знал на что надавить. С нашей семейной руной я никак не могла расстаться — это
была единственная память о папе. Да и зачем же гневить богов?! Она ведь
действительно очень нам помогала, нам с мамой, без ее проведения я бы не смогла
попасть в архив Отдела Инквизиции: у меня не было достаточно компетенций для
такой работы, хоть я и занималась тем же самым у себя дома. Работала помощником
при Отделе Ключников, в память об отце меня приняли туда после колледжа.
Но
образование мое не соответствовало.
Я заканчивала
специальный женский кадетский корпус по боевым рунам и на самом деле числилась
лейтенантом его превосходительства великого князя Басконии.
Но,
конечно, при переезде мы отдали немалую сумму, чтобы мне изменили документы,
поэтому так мы и стали благородной нищетой в Тэуре. Но уж лучше быть
благородный нищетой, чем преступницей.