Белокурый Дон Жуан поднял на меня полные печали глаза, стараясь надавить на жалость. Но я делала вид, что не понимаю его сигналов и снова состроила удивлённое лицо:
— Так отчего же вы тогда так устали? Ещё ведь только шесть часов утра?!
— Я, собственно, решил пробежаться тут по утренней росе, — на ходу придумывал Алексей. — Добежал до этой скамейки и присел отдохнуть. Долго не тренировался, быстро выдохся… Надо будет вплотную заняться своей физической формой, а то скоро Степаныч даже на короткой дистанции меня обгонит.
Я опять изобразила из себя наивную дурочку и продолжила «загонять» своего собеседника в угол:
— А вы всегда на пробежку в деловом костюме и в галстуке выходите? Здесь так положено, что ли?
Алексей усмехнулся, поняв, что пойман с поличным, но не сдавался и продолжал сочинять:
— Я после пробежки сразу на работу пойду. Чего переодеваться десять раз…
— Ну, тогда догоняйте, — крикнула я и бодро рванула вперёд.
Несмотря на «плохую» физическую форму, Шеин быстро припустил за мной, легко выдерживая взятый мной темп. Бежать в кожаных ботинках было, наверное, не очень удобно, но он не отставал:
— Ольга Аркадьевна! А как прошла ваша первая ночь на новом месте? — не сдержал Алексей своего любопытства.
— Божественно! — сказала я и для большей убедительности сладострастно закатила глаза и прикусила нижнюю губу.
Шеин слегка помрачнел лицом, но не утратил интереса и продолжил допытываться об обстоятельствах прошедшей ночи:
— А могу я узнать имя того достойного джентльмена, что доставил вам такое божественное удовольствие?
— Алексей, вы задаёте неприличные вопросы… — изобразила я оскорблённую невинность.
— И всё-таки! Я вынужден настаивать… — не унимался он.
— Но зачем вам?
— Возможно, мне есть чему у него поучиться!..
Видя бесплодность дальнейших препирательств, я решила нанести решительный и окончательный удар:
— Алексей, у вас такое необыкновенно красивое лицо, и мне очень не хочется, чтобы кто-то испортил его по неосторожности. Поэтому не спрашивайте… Это в ваших же интересах.
Некоторое время Шеин бежал со мной рядом молча, переваривая только что услышанное. Лицо его отражало невероятную напряжённость мыслительной работы. Потом он вдруг остановился и сказал:
— Вы тут дальше продолжайте одна, а мне нужно вернуться. Совсем забыл про одно срочное дело…