Коль на коленях не молиться на него.
Блаженствуй, если зришь кривое в прямизне,
Коль деспотизма ты приемлешь торжество!
Не забывай, мой друг, что правда – ни к чему,
А посему ты лги – не попадай в тюрьму,
Кто голоден, кто нищ – забудь, кути, гуляй,
И старца-мира прах ты преврати в сурьму!
Что совесть? Звук пустой. А справедливость? Бред.
В том, чтобы смелым быть, нужды особой нет –
Не должно, чётки взяв, опять читать Коран
В том доме, где разврат оставил явный след.
Живи! И веру ты, и совесть продавай –
Так поступая, жизнь невольно облегчай;
Для подлецов, лжецов мир этот – рай земной,
Усладой сделай жизнь, в блаженстве пребывай.
На то, что я сказал, ты, ясно, не пойдёшь –
Не станешь говорить заведомую ложь.
Чтоб душу уберечь, по-заячьи дрожа,
С прямой дороги ты вовеки не свернёшь.
Умри же! Прахом стань, свою в нём чуя суть –
И к ней ты возвратись, клинок вонзая в грудь!
О шар земной! В тебе правдивому лежать
Верней, чем по тебе пройти юдольный путь.
Да, правда не извне, а в глубине твоей –
И сердце тянет вниз всё чаще, всё сильней;
Чтоб с правдой вместе быть до Страшного суда,
Нам в землю всем пора сокрыться поскорей!
Прощай же, друг! И мне за петлей – только тьма.
В придачу – воронья над телом кутерьма:
Не буду больше жить – я миром этим сыт!
Коль жил я до сих пор – знать, не было ума.