В Рийны мы прибыли уже вечером. Завалился в хату, в которой
квартировался. Берлога, а не дом. Второго офицера, вместе с которым
мы делили комнату, здесь уже не было. Полк перебросили за Дунай, но
тыловые службы нашего полка еще оставались в этом селе. Заслышав, о
моем прибытии, в хату заявился полковой писарь.
Как я понял, моих сведений уже никто не ждал. Обстановка
стремительно переменилась, наши части уже в Болгарии, и что там мне
обещали туземцы уже никому не интересно. Но бюрократия есть
бюрократия, так что рапорт в течении двух дней мне надлежит
предоставить в полковую канцелярию. Скорее всего там, в груде
бумаг, он и будет навечно похоронен.
И еще один неприятный момент. Так как миссия моя с треском
провалилась, то я не в фаворе. В ближайшее время на очередные чины
и ордена могу не рассчитывать. Начальство любит удачливых. А провал
миссии породил сомнения в моей компетентности.
Из приятного - мой Ворон вернулся и стоит на конюшне. Родовая
шашка тоже уцелела. Учитывая, что и я остался в живых - грех
жаловаться. На ночь я напряг денщика. Принял во внутрь немного
оставшейся зеленой плесени с сухарей вместо пенициллина. Понятное
дело, что мой желудок такого издевательства не вынес.
Хлестало из меня как из канализационного шланга ассенизационной
машины. Денщик не успевал выносить за мной горшок. К счастью,
варварское лекарство подействовало. Температура ночью не поднялась.
Так что я пожаловал денщику за его трудовой подвиг полтину. Из моих
сбережений.
А эти деньги таяли. Так как пять рублей ассигнациями я
притаранил нашему полковому лекарю. За необходимые бумаги. Немец
снял бинты, осмотрел мои раны, принял "барашка в бумажке" и авансом
мне выписал бумаги на амбулаторное лечение в домашних условиях
сроком на три недели.
Потому, что мне нужна была относительная свобода и временное
освобождение от военной службы. Поэтому я пошел по пути М. Ю.
Лермонтова. Прибег к его творческим методам. Как известно царь
сослал поэта воевать на Кавказ, чтобы дурь из головы выветрилась.
Не на того напал!
Воевать Лермонтов категорически не желал, а может быть и вообще
не умел, поэтому постоянно носил взятки врачам и они оформляли ему
документы, что служить он пока не может. А остро нуждается в
лечении на водах. Нарзанных процедурах. Впрочем, постоянное
пребывание в богемном обществе на водах поэта от судьбы не
уберегло. Но это уже совсем другая история.