— Скворцы умеют говорить! Некоторые! — возразил он. — Я видел! У
бродячих артистов!
— Мы не бродячие артисты, — напомнил я. — Что ты там увидел?
— Всадники незнакомые к деревне идут, — буркнул он.
— Слетай, посмотри ближе, — приказал я.
Он несколько раз хлопнул крыльями и отправился к дороге, не
снижая высоты и катаясь на потоках горного ветра. Летать ему,
кажется, понравилось.
— Имперский всадник! Со свитой! С ним церковники, трое! —
мысленно передал он.
Любопытно, что это вдруг привело сюда аж целого имперского
всадника, представителя благородного сословия. Вряд ли это
внеочередной сбор налогов, хотя с нового императора станется.
— Деревенские все на улицу выходят! Вон, староста им кланяется!
— доложил парень без всякого напоминания.
Хм. Наверное, и мне пора присоединиться к деревенским, чтобы не
выбиваться из коллектива, так сказать, поэтому я закончил
тренировку и побежал к деревне, надеясь успеть вовремя. Хотя всё
самое интересное мне перескажет мальчишка, усевшийся на крыше
одного из домов.
Ладно хоть бежать в юном и молодом теле оказалось значительно
проще и приятнее, чем в виде седого почтенного старца. Я успел как
раз к тому моменту, когда имперский всадник принялся толкать
речь.
— ...наложил проклятие! Защита архимага Арктуруса не справилась
с такой мощью! — громко объявлял имперский всадник.
О, это про меня. Я бы сильно удивился, если бы Сол сумел отвести
подобное проклятие, действующее не за счёт моей силы, а за счёт
всех присутствующих. Похоже, что-то началось. Я остановился в
последних рядах, подальше от начальственных взглядов этих незваных
гостей.
На лицах крестьян ожидаемо читался ужас, многие тихо молились,
некоторые даже упали на колени. Один только староста хмуро
поглядывал то на всадника, то на сопровождающих его
церковников.
— Монстры снова полезли из своих логовищ! Империи снова
требуются воины! Поэтому ваша деревня... — он замолчал на
мгновение, окидывая деревню взглядом и примерно вычисляя количество
домов. — Обязана выставить для защиты Империи троих человек! Со
своим снаряжением и оружием!
Я заметил папашу, который хмуро сжимал костыль, играя желваками.
А он, похоже, не так прост.
Судя по всему, моё проклятие легло на некую область, скорее
всего, очерченную границами Лигурийской Империи. И если я
предположил верно по тем обрывкам информации, которые предоставил
всадник, это проклятие действует как своего рода чума. Не в смысле
болезни, а в смысле действия. Точно, как чумные бубоны испускают
гной, когда их вскрываешь, так и на земле открываются заражённые
области, испускающие монстров и чудовищ.