Между тем я услышал плеск воды.
Я скосил глаза на включенный
циферблат системы.
– Она тоже жаба что ли? Не могла же
други утонуть в ванне? Уже сорок семь минут там сидит, – проворчал
я. Боль и жжение на свету не пропали.
Если зелёная жижа впиталась домом и
вещами практически без остатка, то я сам остался грязным. При этом
несколько подсохшая субстанция при попытке её вытереть одеждой уже
не впитывалась, а пачкала.
То есть туман после выпадения
какое-то время имеет иные характеристики.
Фу, а попахивает и сейчас.
Да что там, воняет!
Запах начал словно усиливаться. Я
понял, что глаза жгло не ночное виденье на свету, а реально этот
туман.
Больно.
Нафиг приличия, я предупреждал!
Я вскрыл дверь и полетел к
вожделенной малой ванной с чистящей водой.
Предсказуемо, что блондинка выбрала
для оккупации более крупный водоём.
– Ага, так и знала, что решишь
подсмотреть! Моя красота пленительно, но нельзя! ФУ! Какая вонь! –
возмутилось что-то рядом, но мне было плевать.
Я подбежал, врубил воду и промыл
глаза.
Пусть «неживая» водичка, но
сработала.
Я настолько насладился исчезновением
жжения глаз, что забыл о том, что кроме меня здесь кто-то есть,
сбросил одежду и нырнул под душ смывать с себя пакость, которая
немного припекала кожу.
Вспомнил я о наличии «соседки» только
в момент, когда она начала бормотать:
– Так же нельзя. Нет! Так нельзя! Ох,
нет. Нам придётся сыграть свадьбу, я не г-готова. Н-нет. Может
убить? Лучше убить? Нет. Придётся всё же выйти за тебя замуж. Но
этого тоже не хочу. Мой муж должен быть красивым, а не ребёнком
болезненного вида. Нет. Нет. Так было делать нельзя!
– Можно. Для информации: я выждал в
два раза больше озвученного времени. Прошло 47 минут. У меня
алхимия стынет, у меня чрезвычайное положение. И вообще, на голую
други надо заявлять права, а я этого делать не собираюсь. Так что
успокойся и не тарахти, – проворчал я.
– Ага… что? Ты не заявишь права на
МЕНЯ? – неожиданно начала повышать голос девушка.
Я не уловил изменения в её тоне и
продолжил отстаивать свою точку зрения:
– Ну да. Ночью ты ко мне пришла,
почему-то даже без пижамы, спёрла одеяло. А я мог простыть! Утром
проснулся под двумя одеялами. Одно из которых ты обнимала. Ещё час
и томлённый Тактик в собственном соку был бы готов. Мы о таком в
правилах не договаривались. Но теперь уясни: меня не надо трогать!
– возмущённо бубнил я, старательно терев рука об руку, убирая
тараканий туман.