— Первым был Курт Шпильман с городской радиостанции Чикаго, — сказала она. — Ещё в тысяча девятьсот двадцать седьмом.
— Да, помню. Но только благодаря вам мир вообще узнал, что мы не одиноки во Вселенной. Так что не скромничайте.
— Даже не думала, — ответила она.
Их глаза встретились. Каждый прочёл в других одно и то же: «Да».
— Вот чёрт, — пробормотал Олег. — Что же нам делать?
— Ты мужчина, — неожиданно для самой себя сказала Агнешка, — тебе и решать.
Опомнилась, но было уже поздно.
— Мне нравится твой подход, — Олег мгновенно поймал мяч. — Решу, не сомневайся.
Всё, подумала она. Пропала. Значит, будь что будет. В конце концов, это не страшнее, чем решиться лететь к Юпитеру.
За окном уже стемнело. Неяркий свет уличных фонарей едва пробивался сквозь задёрнутые шторы. Тихо. Как будто весь мир уснул и теперь до самого утра не издаст ни звука.
Голова Агнешки покоилась на правой руке Олега. Говорить не хотелось. Оба приходили в себя после только что пережитых минут любви. Даже мыслей не было. Только нежность и благодарность.
Но мысли рано или поздно появляются всегда.
А вслед за ними и слова.
— Который час, интересно? — спросила она.
— Ещё рано, — ответил он.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Но остаться не могу. Ты знаешь.
— Знаю, — вздохнул он. — Но очень хочется.
— И мне, — призналась она. — Так который час?
Левой рукой он нашарил на тумбочке часы, поднёс к глазам:
— Две минуты одиннадцатого, — разглядел.
— Чёрт, мне пора, завтра вставать в шесть утра, — она шевельнулась.
— Погоди, — он приподнялся на локте, заглянул в глаза. — У тебя завтра предварительные испытания?
— Они. Между прочим, и центрифуга. Жесть. Не люблю перегрузок.
— Сам такой. Восемь «же» грудь-спина и пять — голова-задница?
— Ага. Плюс оценка навыков управления в условиях четырёх «же».
— Стандарт, — сказал он. — Ты справишься, я в тебя верю. И с перегрузками и со всем остальным.
— Спасибо, конечно, но мне нужно выспаться.
— Времени полно. К тому же, разве ты не знаешь о старой фишке, которую часто используют в спорте больших достижений? У тебя же девятое место в чемпионате Европы по высшему пилотажу было!
— У нас специфический спорт, ты сам летал. Знаешь, как наш тренер говорил?
— Скажи.
— Если лётчик ходит, он уже здоров.
— Ну да, ну да, как же, — засмеялся он. — Всякая гимнастика или футбол не поощрялись. Не говоря уже о единоборствах. Не дай бог травма — всё, выбыл, летать не можешь. Но я о другом. Этот способ действует на всех спортсменов. На спортсменок даже сильнее.