Зато когда Гамилькар обретет дар влиять на волю не одного
человека, а толпы… Он улыбается, представляя, как произносит
обращение в Совете, и никто не смеет ему перечить.
[1] Аравийский полуостров
Лежа лицом вниз на белоснежной кушетке, смотрю на светящийся
стерильный пол. Шелестит одежда врачей, едва жужжит имплантатор.
Легкое касание затылка – по коже разливается приятное тепло, я не
чувствую, как мне вводят чип.
До того как начать процедуру, мне показали крошечную бусину
размером со зрачок и объяснили, что крепиться он будет к затылочной
кости, боли я не почувствую, как и неприятных ощущений после.
Пиратский чип извлекли и утилизировали.
В это же время чипизацию проходят мои соратники, но прежде, чем
выпустить в люди, нам создают биопаспорт: делают трехмерную модель
образа, записывают голос, сканируют сетчатку, снимают отпечатки
пальцев, обрабатывают данные и отправляют в базовые хранилища. При
идентификации объекта информация берется минимум из трех хранилищ,
а она происходит каждый раз, когда человек открывает дверь, куда
вмонтирован сканер.
Вспоминается, как, ничего этого не зная, я хотел пробраться к
бетам за Мелиаром Делла. Достаточно было оказаться возле сканера, а
они тут повсюду, и меня схватили бы.
Ожидаю я в отдельном кабинете. Чтобы не терять время, приходят
парикмахер со стилистом – я ведь медиаперсона, и сегодня вечером
будет программа, посвященная Полигону, где мне вручат обещанный
миллион. Но запрещаю проводить манипуляции с внешностью – приведу
себя в порядок после шоу, мне не нужно быть узнаваемым.
После того, как биопаспорт готов, иду в комнату ожиданий, где
уже сидит за круглым столом Тейн, растопырив коленки. Я не вправе
удерживать никого из них, если захочет, Тейн вернется к себе на
остров, пока парень в раздумьях. Мне бы не хотелось терять никого
из них, мы отлично сработались, и я доверяю каждому.
— Обалдеть, — сверкая глазами, восклицает он, потирает затылок.
– Я теперь бета! Леон, если бы не ты, кормил бы я червей в
пустыне…
Входит Вэра и заявляет с порога:
— Леон, ты спрашивал, какие у меня планы и не собираюсь ли я
вернуться в Карталонию, — он смолкает и смотрит с вызовом. – Если
нужна моя помощь, я останусь здесь. Только ради того, чтобы
примирить Карталонию и Карфаген. Раньше думал, что мир между нами
невозможен, но… Есть и другие пунийцы, такие, как ты, и можно вести
диалог.