Разряды молний ударил над башней.
Небо сразу же заволокло черными тучами.
Где-то глубоко под землей раздался
протяжный ликующий вой.
Если бы не этот идиот Ерофеев,
который притащил ключ прямо в лапы Искариота, этого можно было бы
избежать!
Росчерки чуждой черной магии
прочертили воздух. А потом деревянная дверь башни с грохотом
взорвалась. На пороге возник знакомый силуэт. Монашеское черное
одеяние, капюшон, и три красных глаза под ним. В костлявых лапах
существа поблескивал артефакт Агхара.
Искариот ликующе рассмеялся. Его смех
напоминал грохот ржавого металла.
— Рано радуешься! — прорычал я.
И закричал.
В этот крик я вложил всю свою силу,
всю магическую мощь, которую только мог взять из резервов
внутреннего организма. Закричала и Лисёнок. Зарычал Пушок.
И мы все одновременно бросились на
противника.
Искариот вскинул руку, готовый
отразить атаку. Но мощная волна арахнидского заклятия поглотила
всех сразу, без остатка.
Все смешалось в какофонию звуков,
света, боли. Поплыл разум, а вместе с ним и реальность. На короткое
мгновение мне даже показалось, что заклятие, которое я применил
против врага, расплавило ткань бытия.
Потом все окунулось в толщу
круговерти.
Взрыв оглушил, а яркий свет,
заполнивший, казалось, все, ослепил и пришлось некоторое время
приходить в себя. Когда же первый ступор прошел, я понял три вещи.
Первое: я лежу на спине на какой-то твердой каменистой поверхности.
Второе: я нахожусь совсем в другом месте, где был еще секунду
назад. И третье: тут вечер.
Неужели так быстро прошло столько
времени? Или нас вырубило так сильно? Верно вырубило. Применение
конструкта такой мощи не проходит бесследно. Хорошо, что я вообще
жив.
Я поднялся с земли, огляделся. Рядом,
в пыли, лежала Лисенок. Постанывая и потирая голову, она тоже
поднялась. Пушок зализывал раны.
Вокруг — какая-то пустыня, колючки,
вдали виднеется огромный кактус. Какого черта?! Где мы? Где родовое
поместье? Где, в конце концов, башня? Где Искариот?
Я не мог ничего понять. Это какой-то
мираж? Предсмертная иллюзия?
Я стал проигрывать в голове
произошедшее. Искариот открыл врата. Вырвался. А на выходе из башни
встретили его мы. Встретили горячо, с распростертыми объятьями.
Ударили все разом. И даже Пушок прыгнул на вражину. А потом...
Вспышка. Боль. Пелена.
Но за мгновение до этого я увидел,
как вспыхнула Агхара янтарным светом, который нас и поглотил.
Кажется, Пушок вцепился противнику в руку, вырывая камень. Или
показалось?