Я, болтаясь на связанных руках, с ужасом наблюдала за стычкой. Человек оказался сильным бойцом. Он ловко уходил от ударов Верховного. И даже пару раз задел его ножом.
Асмодей был в ярости. И после очередной обидной царапины он, наконец, вспомнил, кто он такой. Драка прекратилась по щелчку пальцев. Искуситель развеял противника и бросился ко мне.
Шнур от платья Верховный сжег. А потом, подхватив меня, помог сесть.
Я тяжело опустилась на траву и начала хохотать. От смеха из глаз лились слезы, а все тело било крупной дрожью, но я не могла остановиться.
– Ника, ты в порядке?
Асмодей опустился рядом, напряженно изучая меня. Неужели волнуется? Фантастика!
– Знаешь, что самое смешное? – сквозь смех ответила я. – Даже не то, что мы оба растерялись. Или не то, что забыли, что мы – черти. А то, что мама убьет нас, когда узнает. А она узнает. И ты это знаешь.
Верховный уселся рядом. Все еще напряженный и собранный. Моего веселья он явно не разделял. Да и я, где-то на задворках сознания понимала, что у меня банальная истерика.
– Ника, это не смешно. Ева запрет тебя дома.
– С какой стати? Хотя какая разница. Ты только порадуешься, когда избавишься от нерадивой ученицы.
– А с такой, - проигнорировав вторую часть объяснил он, - что ситуация показала, что ты еще не готова.
– Мой отец был в этом же возрасте, когда познакомился с мамой. И уже вовсю мотался по заданиям. И ничего. А ситуация показала только то, что и Верховный может запросто получиться по симпатичной мордашке.
– Значит ли это, что ты считаешь меня симпатичным? – впервые с момента нападения улыбнулся он.
И тут до меня дошло, что я сказала. И что я, наплевав на правила, разговариваю с ним на ты. И в каком я виде. О, леший…
Смутившись, я тихо буркнула:
– Это просто к слову пришлось.
– О, ну конечно, - хмыкнул Ас. – Покажи бедро.
– Зачем это? – закутываясь в остатки одежды, настороженно спросила я.
– Ника, быстро покажи мне свою ногу.
И он просто дернул меня за щиколотку. А потом принялся внимательно изучать порез.
– Будет вам. Не умру.
– Естественно, ты не умрешь. Но я буду куда спокойнее, если рана исчезнет.
Когда его ладонь легла на место пореза, я вздрогнула. Но вовсе не от боли. По телу протанцевала толпа мурашек, и я смущенно отвернулась. Даже после всего, что только что произошло, одного прикосновения Верховного хватило, чтобы во мне вспыхнуло желание.