Но сейчас она сидела именно в гостиной. И что-то увлеченно читала, когда я вошел.
– Привет.
– Ой! Привет, Асмодей, - она отложила томик на журнальный столик, стоявший около широкого дивана. – Что-то случилось?
– Я даже не знаю, как начать так, чтобы через минуту ты не кинулась на меня в попытке придушить, - признался я, усаживаясь рядом.
Ева побледнела и едва слышно спросила:
– Ника?..
– Жива. Здорова. Озадачена.
Бывшая душа мгновенно расслабилась. Обмякла, откинувшись на спинку дивана, и прикрыла глаза рукой.
– Тогда в чем дело?
– В общем, я решил, что раз уж вы вмешались в педагогический процесс и внесли коррективы в обучение Ники, можно больше не тянуть кота за органы и попробовать отправить твою дочь к людям…
– Асмодей, - Ева выпрямилась и взяла меня за руку, - прости! Я, правда, виновата…
– Ничего себе! – я картинно округлил глаза. – Сама Ева Искуриус изволит извиняться перед сирым и убогим Верховным!
– Ас!
От подзатыльника я увернуться успел. А вот тычок под ребра пропустил.
– Так что случилось? – невозмутимо уточнила она, поправляя задравшуюся во время раздачи тумаков узкую юбку.
– Только не ори…
И я пересказал наше с Никой увлекательное путешествие в мир людей.
– Уже второй раз опозорился, Верховный, - совершенно спокойно заметила Ева, звякнув колокольчиком для слуг. – В прошлый раз позволил демону меня избить… Будь любезна, принеси нам чай, - велела она подошедшей бесовке, а потом продолжила: – Теперь вот дочери моей досталось…
– Ева… - попытался я вклиниться, но она меня проигнорировала.
– …Твоя симпатия страшна в своей разрушительной силе, Асмодей. И ты сам знаешь, что случается, когда твоя похоть сливается с чувствами...
– Ева, этого больше не повторится. Обещаю.
Вернулась бесенок с раскладным столиком, на котором стояли чашки, чайничек и гора сладостей.
– Спасибо, – бывшая душа дождалась, пока служанка выйдет, а потом спросила: - Асмодей, помнишь, что ты написал мне в записке, когда я призналась, что люблю Иера? Тогда, когда мы с тобой…
Я отрицательно мотнул головой. Столько лет прошло. Да и откровенно говоря, я стремился забыть все, что тогда произошло. Потому что вел себя непозволительно.
– «Если ты его любишь, то никогда не расскажешь о своих чувствах», - процитировала она.
Мне стало не по себе. Ева – умная женщина. Но я не давал ни одного повода думать, что у меня есть чувства к Нике. Однако она как-то это поняла…