Но мой призыв Высшими силами был понят своеобразно. Меня избавили от
мучительных раздумий, потому что открылась камера и крепкий усатый гвардеец
грубо скомандовал:
- По одной! На выход, шлюхи!
Я кинула беспомощный взгляд на Кайру. Она больше знала обо всем, что
происходит, и поэтому промолчала. Хотя я видела, как сжались ее кулаки и
яростно сверкнули глаза.
Вцепившись в руку своей подруги, я прошептала:
- Кайра, мне страшно! Не бросай меня!
- Не бойся! – резко ответила она и потащила за собой на выход.
Подгоняемые окриками служителей этой передержки, наша напряженная цепочка,
пройдя несколько мрачных коридоров, оказалась в довольно большом зале. В другое
время здесь наверняка устраивают какие-нибудь судилища или совещания. Холодные
каменные стены соединялись высоко вверху сводчатым потолком. Узкие длинные
витражные окна плохо пропускали свет, поэтому в помещении царил бы полумрак,
если бы не канделябры с зажженными свечами. У стены, которая находилась
напротив входа на роскошном кресле восседал тот самый камеран, от которого
зависела и моя судьба, и судьбы остальных моих сокармерниц.
Слева от него располагался «зрительный зал» - ряд стульев, на которых
сидели мужчины без всякого намека на благородное происхождение. Я поняла, что
это торговцы живым товаром. Сидят, потирают потные ручки в надежде по дешевке
приобрести невольницу.
Нас загнали за ширму справа. Там распоряжался помощник камерана. Окинув
беглым взглядом растерянных женщин, он ткнул жирным пальцем в Кайру и красотку,
отдавшую мне плащ.
- Ты и ты, раздевайтесь! – приказал он, и по забегавшим масляным глазкам
было понятно, что он упивается своей властью. – Живей, а то позову палача, так
он знатно подпортит ваши прекрасные шкурки.
- Я гладиатор! Так что засунь свои угрозы себе…, - Кайра не договорила, но
подарила плюгавенькому мужичонке весьма красноречивый взгляд. – И эта со мной.
Она лекарь!
Кайра кивнула в мою сторону.
- Так нельзя! – он было рыпнулся
качать свои права, но Кайра его тут же осадила.
- Или я буду обычной рабыней. Обычной! – грозно повторила она. – Убирать,
стирать, посуду мыть. Но если ко мне кто вздумает лапу протянуть – шею сверну!
По тому, как мужичонка вытаращил глаза, было понятно, какой редкой птицей
оказалась Кайра. Я очень надеялась, что меня просто отдадут к ней в нагрузку.
Мужичонка шмыгнул за ширму.