На этой странной ноте он развернулся и зашагал к постройкам, оставив меня смотреть ему в след. Едва батюшка скрылся за зданием, телефон разразился приятной трелью. Эта зажигательная мелодия стояла у меня на особого человека. Сняла трубку:
– Замешал тесто на кексы?
– И даже подготовил тебе интересную начинку. А еще хочешь, профитролей захвачу? У нас после банкета вчерашнего остались.
Ммм. Желудок сделал двойное сальто, заныв в предвкушении пиршества. Сегодня меня снова накормят сладостями! Я только за.
– Бери! Куда ехать? Сейчас я в центре на Таганке, так что мобильна. Может, снимем интересную гостиницу?
На той стороне трубки послышались странные звуки. То ли шуршание, то ли разрывание. Затем раздался жуткий грохот и отборные нецензурные выражения. Кажется, мои кексы под угрозой.
– Черт! Представляешь, уронил начинку. Целый день на ногах и лег поздно. Давай ко мне, не хочу скакать по гостиницам. Буду реабилитировать в твоих глазах свой дом.
Удивилась. Мы как-то не обсуждали места для свиданий, но на мои личные номера и его квартиру было наложено негласное табу, потому что слишком личное, слишком обязывающе. Или нет? Хотя что я переживаю из-за такой ерунды.
Сейчас быстренько смотаюсь в больницу к Хлое, поговорю с ней, вселю надежду, и мы придумаем мне огненный сольник, с которым и пойду отплясывать по вечеринкам столицы. Она же у нас спец по хореографии.
– Что-то ты долго думаешь. Опять лишние мысли лезут в твою рыжую головушку? Смотри мне! Я уже настроился на то, что снимем стресс. Отказов не принимаю, адрес скину в СМС, до вечера.
И он отключился. Вот что мне нравилось в Антоне, так это умение взять быка за рога. Неожиданно чувствовала себя с ним как за каменной стеной, хотя нужды такой в жизни совершенно не испытывала. Надеюсь, вечером сможем с ним отжечь. Что бы такое придумать…
Полезла в сумку за телефоном, чтобы порыться в интернет-магазине интимных товаров, но поняла, что это уже перебор. Словно по заказу поймала на себе возмущенный взгляд одной бабульки, с прищуром рассматривающей меня.
Ну а что, личность действительно подозрительная: молитвы не читаю, в очереди не стою, с цветами. Батюшка только отошел, а до этого хохотала как ненормальная. Мало ли, может, из меня изгонять кого надо.
Улыбнулась ей, расправила юбки легкого платья-рубашки и встала. Наметанным глазом определила в толпе самую грустную молодую девушку. Простенько одетая, она робко мялась ближе к концу, сжимая в руках одинокую белую хризантему.