От картины убийства Уно невольно вздрогнул. На свалке он видел
смерть, порой страшную, но в тех случаях убивало материальное
окружение. Холодно, безжалостно и безэмоционально. Сейчас же он
видел нечто другое – целенаправленное, пугающее и обжигающее.
Вскочив, здоровяк принялся крутить налившимися кровью глазами.
Руки его тряслись. Было видно, что убивать ранее ему не
приходилось.
Найдя взглядом Уно, он несколько секунд смотрел на того в
попытке опознать, после чего закричал и бросился в атаку.
Уно, удивляя самого себя, был спокоен. А ведь следовало
поволноваться: противник не только был выше на голову, но и
превосходил его на пару весовых категорий.
В момент, когда здоровяк вот-вот должен был войти в клинч,
молодой человек правой рукой зачерпнул из окружавшей черный диск
выщерблены горсть сора, хлёстким броском отправив его в лицо
противника.
Разгорячённый здоровяк подобного не ожидал.
Получив атаку по глазам, он закрыл их буквально на миг, волевым
усилием заставив себя раскрыть веки. Подвели его руки. Они на
чистом автоматизме прикрыли лицо, заслонив обзор. Уно этого
хватило.
Кувырком проскочив мимо противника, он распрямился, развернулся
и, вложив вес, плечом толкнул повернувшегося в его направлении
здоровяка. Отшатнувшись, тот запнулся, упал и, цепляя каменные
выступы, полетел со скалы. Навстречу волнующемуся далеко внизу
морю.
Стоило противнику улететь в бездну, как удивительное спокойствие
Уно покинуло. Охнув, он застучал зубами от волнения и страха.
Усилием воли взяв себя в руки, молодой человек принялся
разбираться в ситуации. Бросивший вызов здоровяку худощавый парень
был мёртв. На это, минимум, указывала его неестественно вывернутая
шея. Светловолосая так и не сумела встать. Сидя на пятой точке,
она, держась за ушибленную руку, хныкала и со страхом смотрела на
Уно. Из её разбитого носа струилась кровь, быстро напитывая пятно
на белой рубахе.
Оставив светловолосую наедине со своими страхами, Уно направился
к человеку в драке не участвовавшему. Повалившись на камень в
момент исчезновения барьера, он так и остался на нём лежать.
Подойдя к лежащему, молодой человек осознал, что тот не то,
чтобы стар, но уж точно не молод. На вид постанывающему на гладком
камне мужчине было лет сорок-сорок пять. Темноволосый, с угловатым
морщинистым лицом, с ним явно творилось что-то нехорошее. Кожа его
покрылась тёмными прожилками, в которых угадывались почерневшие
кровеносные сосуды.