С другой стороны, в те времена у него не имелось и минуты
свободного времени, а жизнь напоминала ад, когда, чтобы поесть,
надо было учиться, а чтобы учиться - драться, обманывать и
юлить.
Одев уличные ботинки и лёгкую летнюю куртку, Уно вышел на улицу.
Город был мертв.
Обычно, выходя на смену рано утром, он видел других идущих на
работу людей. С некоторыми даже здоровался. Некоторые, кому было не
западло общаться с гражданином Третьего класса, здоровались с
ним.
Сейчас же улица была пуста. Выходило, что все либо сидели по
домам, вкушая радости этого загадочного выходного, либо, с утра
пораньше отправились в центральный узел городской конгломерации,
поучаствовать в таинственном митинге.
Хотя о последнем дед как-то обмолвился, назвав его «выпасом
ослов».
«Ослов, козлов, какая разница. Меня в центральный узел всё одно
не пустят», - мрачно подумал Уно и поплёлся в сторону пищевого
распределителя.
Возвышающиеся над дорогой ряды однообразных серых строений,
безразлично провожали его глазами запылённых окон. Молодой человек
платил им той же монетой, задумчиво пялясь в потрескавшийся от
времени асфальт.
Большинство домов пустовало: жителей давно выселили в аграрную
зону. Те немногие кто ещё жил здесь, в основном трудились на
расположенных поблизости обширных мусорных могильниках.
Дойдя до пищевого распределителя, Уно долго пялился на
контрольное табло, на котором в коем то веке сменили картинку.
Сейчас с небольшого экрана на него смотрел чеканный профиль Фюрера
в лавровом венке. Облизав глазами каждый пиксель, молодой человек
приложил к экрану корпус контрольного браслета. Одобрительно
пискнув, распределитель выплюнул в лоток два плотных бумажных
пакета – один стандартного размера и один совсем небольшой, с
кассетами сублимированных биопрепаратов.
Взяв пакеты, молодой человек поплёлся к дому. В этот раз его
одиночество решил скрасить охранный кибер. Упрямо преследуя
одинокого прохожего, он на всю улицу орал запись про великие
подвиги, предстоящие свершения и про то, что всем нам надо хорошо
потрудиться и не менее хорошо подождать.
Вернувшись к дому, Уно какое-то время разглядывал родное
двухэтажное здание из красного кирпича. В отличие от соседних,
отпечатанных из пенобетона строений, их дом был ну пипец какой
древний. Но его отчего-то не разбирали. Более того, только на его
памяти к дому дважды прилетал рой строительных киберов, которые
старательно его вылизывали и напитывали восстанавливающими и
укрепляющими растворами.