Радиограмма из Гданьска содержала основные сведения. Позже я
получил сообщения и из других источников, которые позволили
«раскрасить картинку».
Глухая ночь, мерно накатывающие морские валы, прячущийся за
облаками серп луны, темная пена ночного леса, накрывающего в эту
эпоху всю поверхность Вислинской косы. Узкая белая полоса пляжа.
Густая россыпь световых пятнышек: на кораблях зажгли масляные
лампы, чтобы не наскочить друг на друга. Впереди машут фонарями:
лоцманы на лодочках нашли и обозначили проход. Корабли, лежавшие в
дрейфе в версте от берега, начинают вытягиваться в колонну.
Впереди двенадцативёсельная ладья буксируют флагман Мешко -
80-тонный двухмачтовый «Святой Войцех». На его высокой корме сразу
три фонаря - признак главного. По ним ориентируется следующий
корабль. Протока не широкая, 20-25 м, прямая, версты две. Корабли
идут плотно друг за другом: князь предупредил, что ждать никого не
будет.
Лес закрывает ветер. Часть кораблей парусно-гребные, они тянут
сотоварищей, потерявших ход в безветренном пространстве протоки.
Вариации скандинавских кнорров, карви и шнек широко распространены
на Балтике. Боевых галер в колонне нет: морской бой не
предполагается. Довезти войско до места и вернуться за оставленным
в Гданьске обозом.
Лёгкий прилив помогает движению.
Передовая лодочка с лоцманом уже выскользнула на простор залива,
уже Мешко с носа своего корабля видит лунную дорожку на морской
глади впереди, столь радостную после густой тени прибрежного леса,
накрывающей протоку, как вдруг «Св. Войцех» содрогается от удара
килем о грунт.
Здесь нет подводных камней или коралловых рифов! На мель
наскочили?! Лоцманы! Куда смотрели бестолочи?!
Все орут.
Мешко, горделиво стоявший на носу корабля скрестив руки,
временами довольно оглядывавший густой частокол мачт огромной
эскадры за своей спиной, от внезапного толчка вылетает головой
вперёд за борт.
Все орут.
Следом с борта градом сыпятся спасатели. Вытаскивают одетого в
тяжёлое княжеское облачение господина, тот отфыркивается, ругается.
С борта кидают концы, потом верёвочную лестницу. Князя,
беспорядочно дёргающегося в воде, подтаскивают к борту. Пытаются
обвязать верёвкой, упускают под воду, снова вытаскивают и, ругаясь
аж до драки, впихивают ему в руки штормтрап. Мешко, как и положено
сухопутному человеку, хватается за балясину - деревянную ступеньку
штормтрапа. И с маха прищемляет себе пальцы о борт. Вопит,
отпускает, уходит под воду. Его вытаскивают, успокаивают, выдвигают
и обсуждают разные предположения…