– Ты сам в мой сон забрался. Вот пусть тебе и будет стыдно… Слушай, а что это вы делаете? – она с любопытством посмотрела на замерших в странной позе парней. – Это игра какая-то? Я тоже хочу!
«Устыдить, значит, не получится, – с сожалением понял Димон. – А жаль».
– Мы не играем, девочка, – он нахмурился и, скорчив страшную рожу, прорычал:
– Мы кровавые убийцы и едим на завтрак маленьких глупых девочек.
Засранка вместо того, чтобы испугаться и рвануть из реальности, в которой застрял Димон в реальность свою, утягивая за собой автобус, рассмеялась заливисто.
– Обманщик! – пискнула довольно. – А в самом деле, вы кто?
Парень почувствовал, как дрогнули стенки впопыхах выстроенного автобуса. Быстро же их захватчики догадались, что происходит.
«Ну, что же ты!? – он посмотрел на девчонку почти зло. – Пугайся! Беги! Вытащи нас. Ну, что тебе стоит?»
– Думаешь, я шутил про людоедов? – рванул из всех сил за аркан, подтягивая медиума к себе.
Она ещё не испугалась и продолжала улыбаться, но ощутимо напряглась, струной натягивая аркан.
«Ну, испугайся же! Испугайся!»
Бьёри подтянул девочку вплотную к автобусу и позволил трансформироваться своему лицу согласно выдуманной легенде (жаль, времени на сценарий не было ни секунды). Челюсть пронзила мучительная боль. Вот же забавная штука! Настоящей деформации не происходит, а болит так, словно зубы на самом деле удлиняются, словно кожа лопается, а кости хрустят под воздействием неведомой силы, превращая лицо человека в оскаленную звериную пасть.
– Кричи, – выдохнул в побледневшее личико. – Кричи, мой вкусный маленький обед.
В утробном голосе отчётливо прозвучали голодные нотки, а за грудиной начал зарождаться животный рык. Димон дёрнул нити, связывающие его с пассажирами, и друзья медленно повернули к девочке спящие лица живых мертвецов.
Чёрт, он и сам бы испугался, увидь он такую картинку во сне. Испугался бы даже сейчас, зная, что природных кошмаров не существует, что плохие сны – это всегда прорыв в другую реальность.
«В другую, мелочь, понимаешь?»
Диметриушу было безумно жаль девчонку. А ещё было мучительно стыдно, словно это чёртов сон во сне (многие пилоты использовали детей, потому что с ними проще было работать, он – никогда), Димон даже тайком ущипнул себя за кисть руки и поморщился от легкой боли. Реальность. Чувство неловкости не растворилось, по-прежнему было стыдно. За мелко задрожавший подбородок, за побледневшие губы, за обиду, незаслуженной болью заплескавшуюся в глазах, но другого выхода не было. В сложившейся ситуации вытащить автобус мог лишь очень сильный испуг. Страх. Кошмар, который заставит девочку забыть о том, что всё происходящее лишь дурной сон, заставит поверить в реальность.