— Африка и Австралия уже почти полностью под контролем этих
бестий. Мы же пока сдерживаем их на западном фронте по линии
Калининград, Литва, Белоруссия, центральная Украина, но на востоке
дела обстоят хуже. Мы потеряли весь юг Сибири, а север остался не
захваченным только потому, что твари слабеют на холоде. У нас
получилось остановить их продвижение на запад только у Уральских
гор, а Дальний Восток держится благодаря помощи из Японии, но
боюсь, что мы его все-таки потеряем. Если не по вине демонов, то
из-за японцев. Они обязательно не упустят свой шанс. Да и то, если
бы не китайцы, то боюсь, что эти японские корпуса ничем не смогли
бы помочь после прорыва оборонительной линии на востоке. Что же
касается остального мира, то Ближнего Востока больше нет. Остались
только отдельные очаги сопротивления в Израиле и Индии.
Я слушал и тихо прифигевал от услышанного. Когда все это могло
произойти?!
В общем из его дальнейшего рассказа можно понять, что обстановка
сложилась довольно ужасная. Если я что-то понимаю, то война зашла в
тупик и ни одна из сторон не может взять вверх. Вот только
медленно, но верно мы начинаем проигрывать. Большая часть планеты
принадлежит захватчикам, а плотность населения на свободных от них
территориях увеличилась из-за беженцев из других стран. Когда я еще
был живым, гражданское население не слишком сильно ощущало на себе
тяжесть войны. Учитывая нынешнее же положение, вся промышленность и
сельское хозяйство должны были перейти на военное положение и
отсылать все на фронт. Такое уже было в нашей истории и не раз, но
всему есть предел.
Уже сейчас начинает ощущаться нехватка ресурсов и если так и
дальше пойдет, то мы, в конце концов рано или поздно выдохнемся. От
этой мысли мне стало по-настоящему страшно. Все жертвы, принесенные
нами для победы, окажутся напрасными. Неужели ничего нельзя
изменить?
— В общем, если что-то не изменится, то человечеству рано или
поздно наступит конец, — между тем продолжал рассказывать
полковник. — Но у нас появился шанс на победу. Скажи, что ты
думаешь о таком понятие как душа?
— Душа? — Находясь все еще под впечатлением от сказанного ранее,
переспросил я.
И хоть разговаривать, не видя собеседника, было непривычно, но
мне показалось, что он усмехнулся. Может ли быть так, что он уже не
раз слышал этот вопрос?