Как сказал один из руководителей железнодорожного узла, увидев
нанесенные разрушения пути:
— Мать моя родная! В одну такую яму запросто и без труда
поместятся три паровоза марки «ЭМ».
— Да… наворотили не слабо! Через сколько времени можно
восстановить путь?
— Смеешься мил человек? Даже не могу сразу и сказать, сколько
времени и сил надо… Ведь поблизости нету грунта для засыпки, а
сооружать временный обходной путь — уйдет еще больше времени!
Вот так не разрушая мостов, за полчаса противник заблокировал
множество составов с самыми разными запасами. Как говорится —
снимаю шляпу… Огромными усилиями мы принялись заново отстраивать
насыпь, тратя силы бойцов, драгоценное время и топливо для
перемещения породы от карьера в семнадцати километрах от
города.
И что вы думаете, черт возьми?! Перед ужином, когда, похоже все
расслабились, поверив и убедив друг друга, что налетов сегодня не
будет, Маркони поднял всех на ноги сообщением, что с запада
подходит многочисленная группа воздушных целей!
Перед самыми сумерками, немецкие пилоты попытались сбросить свои
авиабомбы на те же самые места. Но в отличии от дневной бомбежки,
сейчас помогали наводить авиацию немецкие разведчики.
А вот к этому делу мы смогли подготовиться. И инициатором выступил
тот самый сержант ГБ, который так ловко проводил профилактические
беседы с личным составом гарнизона. Он при комендатуре для борьбы с
немецкими диверсантами сколотил специальную сводную роту, костяк
которой составляют спортсмены-бойцы, выделенные по его указанию
абсолютно всеми частями и отдельными подразделениями находящимися в
этот момент в Орше и ближайших ее окрестностях.
Большинство из них имеют не самые низкие спортивные разряды и
отлично владеют огнестрельным оружием. Личный состав этой роты
приступил к несению службы на специальных наблюдательных постах, в
«секретах», а также осуществляет патрулирование на наиболее важных
участках железной дороги.
За срок проведенный в этом времени, ни я, ни остальные перенесшиеся
не выявили лично ни одного агента или разведчика противника –
сложно танкисту, а то и вообще гражданскому вычислить опытного
шпиона. Как говорится другая специфика деятельности.
На полустанке железной дороги в 2-х километрах от вокзала, где в
тупиках размещаются наши составы, я обратил внимание на одного
светловолосого, с юношеским лицом, с крохотным шрамом на правой
щеке молодого командира, в чистеньком обмундировании и в начищенных
форменных яловых сапогах. Он стоял у стены пакгауза, курил и был
похож на офицера из какого-нибудь столичного училища. На груди его
тускло блестела медаль «За боевые заслуги». С безразличным
выражением лица смотрел на быстро проносящиеся мимо машины и редких
пешеходов, иногда равнодушно оглядываясь по сторонам. Тем не менее,
этот командир, явно с интересом прислушивается к разговорам,
рассматривает воинские эшелоны с техникой, переводя свой взгляд от
одного к другому.