Ефрейтор с запястья правой руки врага снимает кировские
часы. Я оставляю трофей ему в качестве его законной добычи, это
ведь он скрутил его.
— Товарищ командир, - произнес ефрейтор, видимо положительно
оценив мое молчание насчет затрофеенных им часов. — А что с этим
делать?.. Вообще он не наш человек... Может быть его тут и
грохнуть?..
— Не спеши боец… Надо его сначала расспросить… Тебя кстати как
зовут?
— Семен.
— Ты где так ловко драться выучился?
— Известно где, в «Динамо».
— Самбо?
— КМС.
— Некогда нам с тобой Семен лясы точить… Время дорого.
Приступим.
— Говорить будешь? - Тихим картонным голосом спросил я
смотрящего на меня диверсанта.
— Да пшел ты… еб####я крыса краснопузая!
— Идейный значит?.. - И без замаха, в полсилы заехал грубияну
носком сапога поддых.
Сделано это было мной не от любви к мучительству, а
исключительно из-за цейтнота. Просто после этого действия я получил
требуемое. Крепыш, как вытащенная на берег рыбина, хватал ртом
окружающее нас пространство, пытаясь вдохнуть в себя сколь-нибудь
воздуха. При этом, рефлекторно широко открывая рот. Пользуясь его
состоянием пространственной и временной недоумённости, в котором он
всё еще находился, накинул петлёй на его голову тренчик, который
предварительно позаимствовал у Семена.
Когда я служил в войсках, этот брезентовый поясок мы называли
тренчиком. Потом, уже при Ельцине и позже, когда солдатики начали
массово вешаться, его название сменилось на «суицидник».
— Рот открой! — попросил я стоящего перед мной на коленях
крепыша.
И обратно был послан в пеший эротический тур, с помощью такого
богатого русского языка. Пришлось повторить… Только после этого я
получил нужный мне результат.
Еще перед процедурой, я вынул из ТТ магазин, передёрнул затвор,
привычно поймав патрон и нажал на рычажок затворной задержки.
Теперь же, я смог без проблем засунуть в распахнутый рот свой
ТТ, повернув ствол боком, и тут же
намертво стянул петлю из тренчика от теменной части головы до
подбородка. Так, чтобы даже на миллиметр эта паскуда не смогла
разомкнуть челюсти. Когда клиент пришел в себя и попытался
вытолкнуть изо рта пистолет, у него предсказуемо ничего не
получилось. Да и не могло получиться. Потому что я, держа рукоять в
правой руке, легко пресекал его потуги.
Моя правая рука, сжимающая рукоятку пистолета, качнулась вместе
с головой диверсанта. Дальше мне пришлось делать то, что мне раньше
никогда не приходилось.