— А если поставить все зенитки на платформы и таскать по всему
транспортному узлу?
Бинго! Вот оно решение, которое позволит более-менее надежно
прикрыть оршанский транспортный узел!
— А что… Правильно придумал парень!
— Разбить все зенитные средства побатарейно!
— И каждую батарею обеспечить двойной тягой!
— Связью обеспечить, что бы быстрее маневрировать!
Такое ощущение, будто плотину прорвало. Дельные предложения
посыпались как из рога изобилия. Уже через пару часов наш радар
установили на самой высокой точке. Повезло в том, что сама Орша
расположилась на возвышенности, которая носит ее имя. Это дало нам
небольшое увеличение дальности обнаружения немецких самолетов.
Буквально через час, после окончания всех мероприятий, мы смогли
проверить систему выстроенной нами ПВО. Видимо налет был связан с
тем, что город и окрестности накрыла дымка, которой и хотело
воспользоваться немецкое люфтваффе.Только иногда сквозь
дымку тумана проглядывало василькового цвета небо. Дышать было
трудно – от неба поднимался горячий ветер. А перед самым налетом
ударил такой гром, что некоторые сразу почувствовали – будет
ливень. Это был далеко не тот гром издалека, который каждый слышал
хотя бы раз в жизни. Он звучал прямо над нами и был какой-то
влажный и я бы сказал таинственный.
По большому счету, дымка была нам на руку. Немецкие пилоты не
могли наблюдать переброску наших зенитных батарей на самый
угрожаемый участок — мосты через Адров, южнее города, в районе
Щетинки.
Уже во время бомбового удара, мы выяснили еще одно преимущество,
которое получили. Но до этого, в промежуток времени, между
окончанием подготовки системы ПВО и началом немецкого налета, я
стал свидетелем проведения профилактической работы органов
контрразведки среди личного состава частей и подразделений. Честно
говоря, мне трудно было поверить, что сотрудники этого ведомства
могут так себя вести. Контрразведчик добился, казалось бы,
невозможного – большинство солдат и командиров четко уяснили
доведенную им, до них информацию. Он рассказал про диверсионно -
разведывательные формирования вермахта в каждой роте и батарее в
присутствии меня и других командиров. Молодцеватый, подтянутый
сержант госбезопасности, оперуполномоченный особого отдела НКВД
бригады железнодорожных войск, говорил четко, громко, и что было
для меня самым удивительным - слушали его внимательно и в полной
тишине: