А теперь главное:
– «Ибо видимое временно, а невидимое вечно».
Камень стал расплывчатым.
С души упал здоровенный булыган. Нет, если будут искать
«те, кто надо», то найдут. Но просто так не обнаружат и
относиться будут с опаской. Хотя руны простые, сразу понятно,
что это не закладка для вызова Ктулху. Черт, а есть игры с
таким призывом? Надо поискать, чтобы знать, когда следует
самому себе мозги вышибить, не дожидаясь.
Еще раз оглянувшись, я отошел и попытался отскрести со
штанин подсохшую землю. Итак, сейчас в Москве два часа ночи,
почти три. Надо часы купить, точные. Мобильникам больше веры
нет, я бы точно начал отслеживать «моментальные» смены
координат. Древние «Командирские» на запястье показывали 2.48
московского, надо искать место для врат и думать. Если меня
ждут…
Если, если, если… сплошные предположения, вся ночь только в этих
проклятых «если»!
Дебил, в первые же испытания видел, что выход из врат «дом»
лицом к стенке, почему на нее зеркало не повесил?!
Как бы я брал того, кто умеет становиться невидимым?
Миной. Той, которая глушит, «Заря» называется, кажется.
Или это граната? Ну, тогда растяжкой с такой гранатой. Датчик
движения на монитор, звуковой сигнал о срабатывании, не надо
даже видеть, что там, перед объективом, просто услышать
сигнал, нажать взрыватель и идти паковать глупого колдуна.
Кстати, взрыв – это вхождение в агродействия, невидимость
спадет.
Черт с ним. Я отошел к стенке так, чтобы портал встал
перед наиболее целым ее участком и не слишком отсвечивал, все
же они слишком заметны.
– Врата – дом!
В проеме ночь. Попытка посветить маленьким фонариком ни к
чему не привела, видно, освещать изображение не удастся.
Попытка прислушаться тоже ничего не дала.
Страшно, а что делать?
Ну, один-то пузырек с месячной дозой феритина у меня
заначен, у соседки хранится с дубликатом ключей, хорошая
старушка, коммунистка из настоящих, а не тех, что по
паспорту. Плюс еще что-то успею купить, наконец, украсть
невидимкой. Но потерять все запасы… Жадность волшебника
сгубила?
Я обновил невидимость, закрыл глаза и сделал шаг.
Секунда, две. Темно. Ни звука. Ни шевеления. И не дернешься.
Самое отвратительное для любого мужчины состояние –
беспомощность. Нет ничего хуже.
Неподвижность кончилась резко, а я был настолько напряжен,
что повело, пришлось схватиться за издырявленную стенку и
придержать себя. Когда за стенку придерживаешься, чтобы не
упасть, это ничего, вот когда за пол…