Все время, пока еду домой, придумываю, что скажу Ершову, если застану его там. Сказать ведь все равно что-то придется…
На этаж поднимаюсь, а у самой руки дрожат. Страшно. Дико страшно, а помощи попросить не у кого. Сима в Москве, других подруг я не завела, а никаких знакомых мужчин у меня нет, я ведь все эти четыре года ни с кем толком кроме Симы и не общалась. Дом-работа-Лёша. Вот это три составляющих, на которых держался наш шаткий брак.
Шарю по карманам в поисках ключей. Даже хорошо, что Ершов привез мне именно это пальто. Здесь еще с теплой осени остался лежать дубликат ключей от квартиры.
Открываю дверь. Вдыхаю побольше воздуха и переступаю порог. Слышу, как на кухне работает телевизор. Лёша дома. Тихо, стараясь не издавать ни единого звука, прошмыгиваю в спальню. Достаю чемодан. Складываю в него свои вещи, карточки, украшения, а когда поворачиваю голову, вижу мужа.
Он стоит в дверном проеме. Злой как черт и явно нетрезвый.
— Хочешь уйти, выметайся так. Ни копейки не получишь. Все здесь куплено на мои деньги. — Подхватывает чемодан и вытряхивает содержимое на пол. — Поняла меня? Ты уйдешь отсюда ровно с тем, с чем пришла. В драных ботинках и в куртке не по размеру, — произносит, не повышая голоса. — Выметайся.
Огибаю чемодан, крепко сжимая в руках телефон. Спорить сейчас не то что смысла не вижу, я дико боюсь последствий. Он на пределе, что у него на уме, даже представить невозможно.
— Телефончик верни, — преграждает мне путь, упираясь рукой в дверной проем.
— Это мой. Я сама…
— Я же сказал, сама ты пустое место, — вырывает смартфон из моих пальцев.
— Верни, ты не имеешь пра…
— Не имею? Еще как имею! — выталкивает меня в прихожую. — Радуешься, дрянь? Это ты меня довела. Ты! Ты убила нашего ребенка. Как я тебя ненавижу.
Пячусь. Ершов же, кажется, совсем теряет самообладание. Наступает с таким видом, будто и правда готов меня убить.
— Ну ничего, ты еще за все ответишь. За все.
— Я буду кричать. Только попробуй хоть пальцем меня тронуть. Я буду кричать.
— Давай. Ты здесь никто. Пустое место. Грязь под ногами. Давай, кричи.
Его пальцы смыкаются на моей шее.
Я чувствую, как воздуха становится меньше. Жадно хватаю его губами, но это не помогает. Кислородное голодание только усиливается. Я натурально начинаю задыхаться.
— Пу… пу… пусти, — впиваюсь ногтями в его запястье. Давлю изо всех сил.