Открываю кран, регулирую воду до комфортной температуры, обливаю ватный диск вонючим раствором. Весь следующий час, а может и больше, отмываю свое лицо. К концу этой процедуры меня жутко тошнит, а кожу жжет. В некоторых местах, где я дольше всего оттирала зеленку, остались красные пятна.
Умываюсь несколько раз теплой водой с пенкой, а потом наношу на лицо толстый слой жирного крема.
Выбрасываю гору использованных ватных дисков в небольшое ведро под раковиной и открываю в комнате окно, чтобы выветрить этот тошнотворный запах. В зеркало на себя смотреть больше совсем не хочется, я не знаю, когда сойдет краснота и не сожгла ли я кожу. Слишком уж остервенело старалась все оттереть.
Бесилась, потому что процесс затягивался и зеленка все еще была на моем лице, плюс от Ершова пришло очередное сообщение с оскорблениями. Его мать снова попала в больницу, и, конечно же, крайней он делает меня. Это я виновата в том, что у Веры Кирилловны подскочило давление. Конечно я. Кто же еще?!
Спускаюсь на первый этаж ближе к обеду. До момента, пока Адель не вернется домой, у меня, можно сказать, свободное время.
Скольжу кончиками пальцев по перилам, напевая себе под нос какой-то хитовый хит, звучащий сейчас из каждого утюга. Увлеченная этим занятием, не сразу замечаю Максима. Он сидит на диване с ноутбуком. Работает дома?
Нервно переступаю с ноги на ногу уже на паркете.
Шалимов ухмыляется, когда ловит мой взгляд.
— Ты, — замолкаю. — Вы сегодня работаете дома?
Решаю, что правильнее будет, если перейду на «вы». Неважно, знакомы мы с Максом или нет, я все же здесь нанятый персонал. Так вроде как правильно.
— Давай лучше на «ты». Мне так привычней. — Макс ставит ноутбук на кофейный столик и поднимается на ноги. Подходит совсем близко и внимательно рассматривает мое лицо. — Адель не раз уже так делала. — Убирает руки в карманы, а его брови съезжаются к переносице. — Прости. Я не всегда могу уделить ей время, вот она и отыгрывается на других. Привлекает мое внимание.
— Не думала, что у тебя есть дочь.
— Рожей не вышел?
Мне чудится или я слышу в его голосе ледяные нотки?
— Нет. Нет. Я имела в виду, что…
Натурально начинаю задыхаться. Волнение зашкаливает. Инга же просила не развивать эту тему с ним. Ну вот куда я лезу?
— Я понял. Не кипишуй так. Я не афиширую свою личную жизнь. Вообще.