злыми знахарями, втайне практиковавшими черную магию. Курандерос также лечили «божьи недуги», берущие начало в христианском мире, например потерю рассудка. И самое главное, они работали не за деньги, а ради того, чтобы делать добро.
Мы остановились на замусоренном дворе у грязного сарая на окраине города. Тайтайчуро оказался индейцем небольшого роста; у него были азиатские черты лица и шаркающая походка человека, слишком гордого, чтобы носить трость.
– Я самый великий лекарь в Эквадоре! – заявил он вместо приветствия. – Я призываю Солнце, Луну и духов, – он щелкнул пальцами, – как вы подзываете собак. Я могу предсказать будущее, вплоть до того, сколько у вас будет детей. – Он замолчал для пущего эффекта. – В прошлом году я провел общий сеанс для двух тысяч человек и получил за это миллион сукре! – Около двухсот долларов. – Ты, – он ткнул в меня скрюченным пальцем, – заплатишь мне вдвое больше.
И он затопал прочь.
Два миллиона сукре? Четыреста долларов за церемонию длиною в один час? Я была в ужасе.
– С ним непросто договориться, – шепнул мне на ухо Хуан, неизменно улыбаясь. И добавил, что общепринятая цена раз в десять меньше.
Величайший знахарь северного Эквадора помочился в саду, застегнул брюки и снова повернулся к нам лицом. Я стала торговаться, стараясь делать это уважительно. Цена все падала и падала и, наконец, остановилась на стодолларовой отметке. Тайтайчуро пригласил нас в дом.
В одноэтажном сарае с земляным полом располагалась кладовая, заваленная садовым инструментом и куриным пометом. На столе в самом центре высились груды резных скелетов, гниющих розовых лепестков и прочих колдовских причиндалов. Позади висели жестяные Солнце и Луна, распятый Христос, две леопардовые шкуры и несколько увеличенных портретов знахаря в полном церемониальном облачении.
Тайтайчуро встал на фоне собственных портретов и воздел руки к небу, точно пророк, обращающийся к своей пастве.
В итоге мне удалось сбить цену до шестидесяти долларов, при условии, что я оплачу расходы на инвентарь. Церемонию назначили на послезавтра. Тайтайчуро выпроводил нас на двор и осторожно запер дверь сарая на случай, если нам взбредет в голову украсть его свечные огрызки.
– Metalica, – задумчиво проговорил Хуан по дороге домой. – Он думает только о деньгах – знахарь не должен быть таким.