— А я тебя научу.
Ой... Учитель хренов.
Ну конечно же я умел играть в
шахматы. При всём великом многообразии Многомерной Вселенной, есть
в ней незыблемые вещи. И одна из таких вещей как раз шахматы.
Меняются названия фигур и самой игры, размеры поля и даже его
форма, но смысл остаётся прежним. Доска в клеточку, и две армии
друг напротив друга.
— Хорошо, давайте попробуем, —
согласился я.
Жан-Жак прикурил сигарету и
пододвинул доску ко мне.
— Итак, вот это пешки. Пешки ходят
только вперёд. А вот это фигуры, — Лагранж подхватил чёрную коняшку
и начал подкидывать её в воздухе. — Они ходят по-разному. А вот
это... видишь вон ту высокую фигурку почти по центру?
— Вижу.
— Это королева. Она ходит, как
угодно.
— Хм-м-м... кому угодно? — спросил
я.
— Тому, кто играет, — Лагранж
расплылся в улыбке, зажав сигарету в зубах и прищурившись от
дыма.
Чёрт... На меня сейчас дежавю
накатило. Стойкое такое, чёткое. Как будто бы я этот диалог уже
где-то слышал.
— А вот это король, — продолжил
Жан-Жак. — Это самая слабая фигура. Она нуждается в постоянной
защите. Ну что, начали?
Жан-Жак забычковал сигарету, а затем
взял по одной пешке каждого цвета. Спрятал руки за спиной, а потом
вытянул в мою сторону два пухлых кулачка. Я выбрал левый.
— Чёрные, — удовлетворённо объявил
Лагранж. — Я начинаю.
Гроссмейстером он явно не был. Да и
я, по правде говоря, тоже. Наверное, начало нашей партии выглядело
неумелым и даже наивным. Француз съел несколько моих пешек, я съел
несколько его пешек.
— А вот так нельзя, — отреагировал
Лагранж на очередной мой ход. — Так ты потеряешь коня.
— Да и хрен с ним, — пожал я
плечами.
Освоившись, я уже начал видеть
развитие ситуации, так что коня я собирался отдать совершенно
осознанно.
— Нет-нет-нет, мне не нужно
случайных жертв, — француз сурово уставился на меня исподлобья.
Блин... никаких сомнений, где-то это
уже было.
— Переходи, Чернов, — велел
Лагранж.
— Хм-м-м-м... Тогда я пойду сюда, —
переставил я ферзя.
— Шах.
— А я сюда.
— Снова шах.
— А я закроюсь.
— Тогда я тебя съем.
— А я тебя.
Лагранж довольно улыбнулся и вновь
откинулся в кресле.
— Сильный ход, — сказал он. — А ты
способный ученик, Чернов. Схватываешь на лету. А ещё ты мне
нравишься. Правда, нравишься. Однако на мой взгляд ты нуждаешься в
том, чтобы тобой кто-то руководил. Игра, которую ты для себя
выбрал, полна случайностей.