— Хотю! — быстр-быстро закивал малой. — Болсе пеценек богу
пеценек!
Взявшись за лопаты и начав работать под указания Ефрема, они в
скором времени втроём переместились бордовой молнией за удобрением,
что хранилось возле склада. Взяв сразу два мешка, и ещё под одному
передав помощникам, Гранд вдруг увидел взъезжающий на территорию
особняка автомобиль «Витязей».
— Ох, чую, что скоро станет весело, — хохотнул старик, увидев,
как из него вышла Мария и начала искать Дмитрия. — Надеюсь, пацан
хорошо запер дверь.
— О чём вы, дядюшка Ефрем? — не понял Ярик, а потом до него
дошло. — О-о-о... А-а-а!
— Маша тозе хо-чет съесть пеценьки Димы? — почесал Славик за
ушком. — Ес-ли да, то помянем...
Погладив левую щеку, я ухмыльнулся и продолжил смотреть на то,
как Тимофей нарезал круги на стадионе. Пусть краснота сошла, да и
боли не чувствовалось, но фантомные ощущения остались.
Маша заявилась в поместье не вовремя и застала нас со Снежинкой
в самый интимный момент. Она понимала, что мы взрослые люди и друг
другу ничего не обещали, но женщины... Впрочем, каждый из людей в
чём-то собственник. Разумеется, ей не понравилось то, что она
увидела. Не было разборов полётов и побитой посуды. Она просто дала
мне пощёчину, а затем на глазах у Снежинки поцеловала. Эти две
фурии не стали рвать друг дружке волосы и драться за тушку одного
Охотника, а банально решили его поделить. Причём сделали это без
моего участия и согласия, уладив всё между собой. Ну а что я? Я не
против, тем более, что по одной бы они не справились. Дар Душелова
не только бил по либидо и мозгам, но его было очень сложно
успокоить. Именно поэтому, когда Охотники появлялись в каком-либо
городе и выбирали бордель, то тамошние работницы больше никого не
принимали.
Одно хорошо - я свеж и бодр, что не скажешь о девушках. Маша
отрубилась самая первая, а Снежинка из-за своей расовой
предрасположенности продержалась подольше. Решив, что в кабинете
нам тесно, мы перебрались на кровать, откуда вылезли только под
утро. Впричём в буквальном смысле. Девчата выходили, придерживая
друг друга, на что я смотрел с ухмылкой лёжа на кровати и ощущая,
как удавка дара ослабевала.
Помотав головой и прогнав мысли об утре, я сосредоточил внимание
на Неврозове. Занятия в ЦИУ уже закончились, и мы с Тимофеем
приступили к тренировке. По отчётам, что он мне присылал, всё
выполнялось как нужно. Каждое утро разминка с комплексом
упражнений, затем заминка, контрастный душ и завтрак. Для организма
это был стресс. Причём дикий, ведь ранее Тимофей этим пренебрегал.
Уже сейчас пошла перестройка, и это видно по тому, как парень
еле-еле переставлял ноги. Его грудь тяжёло вздымалась и была похожа
на кузнечные меха, а пот лил со лба, пропитывая футболку и всё
тело. Человек ко всему привыкает. Тело и сознание адаптируются,
следуя главному инстинкту: выжить. Чувствуя стресс, оно делает тело
сильнее, мощнее и выносливее. Простой пример - профессиональные
спортсмены. Их труд над собой колоссален, но стоит им перестать
заниматься какое-то время, и тело сжигает лишние мышцы. Они ему
банально не нужны, и организм это понимает. Простая логика. То же
самое сейчас происходило и с Тимофеем. Его организм осознавал, что
оказался в полной жопе и нужно рвать жилы, чтобы выжить.