— Дышит, дышит, сейчас промывать
будем… попробуем, — уточнил Скрипач всё тем же странным голосом. —
Ит, ты вот это видишь?
Ит непонимающим взглядом смотрел на
странный предмет, который Скрипач держал в руках. Предмет этот
напоминал белый шнурок, измочаленный на кончике.
— Это… — начал Ит растерянно.
— Это биощуп, да, — подтвердил
Скрипач. — Я хотел пульс снизить, стал заводить корректировщик. Он
растворился сразу, а щуп я вывел вот в таком виде. Ну, как
тебе?
— Что это такое?..
Они смотрели друг на друга,
совершенно не понимая, что происходит.
— Растворился? — дошло до Ита. — А
система?
— Как видишь, стоит. И препараты
действуют относительно корректно. Но… С ней что-то не то, — нервно
хмыкнул Скрипач. — Когда ты начал работать, было то. Норма. Ответы
в норме. Глянь сам. Но две минуты назад она начала дышать, и…
— Понял, — Ит всё еще смотрел на
Скрипача.
Комментарии были излишни.
Или — или — или.
Или — вызывать местную «скорую». Ага,
конечно. На теле куча следов нашей работы, два блока на
подключичке, и обе руки — Скрипач времени даром не терял. Если
вызвать… хороший будет подарок этой женщине. Попытка самоубийства —
это либо тюрьма, либо психушка. И то, и другое — пожизненно. Ах,
да. Еще анафема, ну разумеется. Законы они прочли, как и положено.
В курсе.
Или — вызывать медиков-официалов. И
сделать им в лице этой женщины отличный подарок, потому что ну
очень интересно: что же у нее в крови такое забавное, растворяющее
наши приборы, и превращающее в мочалку биощупы? Как вообще можно
измочалить зивовский биощуп?! Он пять тонн выдерживает, проверяли;
его порвать невозможно, а уж превратить в лохмотья… невообразимое
что-то. И, да, разумеется — из отделения официальной женщина уже не
выйдет. Никуда и никогда. Кем бы она ни была.
Или — попытаться справиться самим.
Если слежки нет, то, может быть, и сработает. Они пока что не
успели сделать ничего, что можно было бы засечь и как-то им
инкриминировать. Если слежки нет, конечно. Если есть, то смотри
вариант номер два. Но… попробуем? Мы всё-таки попробуем?
— Пойду, машину переставлю, —
констатировал Скрипач очевидное. — А то не набегаешься всем глаза
отводить.
***
Первые часы женщина «плавала» — то
поднималась до двоечки, то снова сваливалась в единицу. Пару раз
показатели падали настолько сильно, но Ит и Скрипач уже практически
решали, что без дополнительной помощи не обойтись: с собой у них
были полевые комплекты, на длительную терапию не рассчитанные, и
появлялся страх — а ну как не получится справиться? Однако к исходу
четвертого часа все более ли менее наладилось: и схему они
подобрали оптимальную, и показатели пошли вверх (уже точно твердая
двойка, без ухудшений), и с дальнейшей тактикой они
определились.