- Ты вчерашний мне предлагаешь, что ли? Сам пей.
Разворачиваюсь, иду в прихожую, быстро одеваюсь и, громко хлопнув дверью, покидаю квартиру.
На улице не могу удержаться, подхожу ближе к ледяной фигуре. Какая же необыкновенная красота. Очень тонкая работа. Розовые, бордовые, оранжевые лепестки сложены формой буквы "З". Краем глаза кошусь на окно кухни, замечаю тень мужа. Ну, почему мне его так жалко?
***
В садике пахнет геркулесовой кашей (опять дети будут воротить свои носики) и куриным бульоном, который уже поставила варить Любаша к обеду. Коридор возле группы постепенно пустеет. Родители расходятся по своим делам. Дети с румяными от мороза щёчками, переодетые в лёгкую одежду, живо убегают в группу. Собираюсь идти за ними, но слышу, что на первом этаже опять хлопает дверь. Через минуту ко мне подлетает Серёжка, подпрыгивает, виснет на моей талии и радостно сообщает:
- Зефирка Зелёная, я пришёл. Дома скучно было, и мама сказала, что можно в сад. - Так быстро? - удивляюсь я.
С трудом перевожу взгляд с его радостного лица на дорогие кожаные ботинки, а потом по строгим брюкам и короткому шерстяному пальто вверх.
- Зачем так рано привёл ребёнка? Не поверю, что он за три дня смог выздороветь.
И умолкаю, зависнув на пристальном взгляде голубых глаз.
Серёжа спешит к своему шкафчику, снимает куртку, утеплённые штаны и радостно тараторит:
- Представляешь, а мне ни одного укольчика не сделали даже. Повезло, да?
Соловьёв смотрит, не отрываясь. И я тоже. Понимаю, что совсем потерялась. Хочу отвлечься, но не могу вспомнить, как это делается.
- Видела? - тихо роняет он.
Киваю.
- Как тебе?
- Восхитительно, - не задумываясь ни на секунду, отвечаю я.
В глазах Соловьёва всего на миг мелькает что-то вроде радости. Вдруг у него резко звонит телефон.
Соловьёв снова холоден и равнодушен. Он достаёт телефон, кидает отсутствующий взгляд на меня:
- Извини, - и отворачивается, - Слушаю. Понял. Сколько?
Начинает что-то тихо обсуждать, оперевшись локтями на голубой детский шкафчик. Я понимаю, что встреча закончена, направляюсь в группу, Игорь ловит меня за руку, зажав телефон между ухом и плечом, достаёт из кармана что-то небольшое, прямоугольное и гладкое, суёт мне в ладонь.
- Встречаемся здесь в восемь вечера, всё оплачено, - разворачивается и быстро спускается по лестнице, - это не вам, продолжайте.