– Я тебе это так не спущу! – орал в
это время мужик и тряс у Маруси перед лицом холёной рукой в белой
атласной перчатке.
И тут десять секунд прошло. По белому
атласу поползли пятна весьма отвратительного вида.
Дядька остановился и уставился на
свою руку. Сдёрнул перчатку. Маруся рефлекторно отшагнула назад,
спрятав руки за спину.
А я смотрела на этот ужас и давила
дурноту. Нет, дядька Грой, когда хвастался своей формулой,
предупреждал, что самое неприятное – лицезрение последствий. Я
знала это, и когда мы воевали с кухонными воровками, внутренне была
готова. Но, оказывается, это были такие цветочки... Рука этого
Марусиного родственника сделалась преимущественно двух цветов:
багрового и чёрного. Из-под лопающихся струпьев сочилась какая-то
слизь.
Я почувствовала, что завтрак
намеревается покинуть желудок неблаговидным способом и срочно
предприняла меры – для себя и Маруси.
Хорошо хоть, для нас это не имеет
запаха, а вот для них...
Мадам заткнулась, наблюдая за мужем.
Потом уставилась на свои руки в кружевных перчатках. Сквозь
кружево, уродливо подчёркивая узор, сочилось кроваво-гнойное...
Тётка закатила глаза и осела на пол мягкой куклой. Омерзительной,
побывавшей в помойном ведре куклой.
– Вы ш-ш-шт... – мужик двинулся в
нашу сторону.
– Стоять! – в лицо ему смотреть было
решительно невозможно, дышать сделалось трудно. – Маруся, это кто
такие?
Она отвернулась к роялю.
– Это брат отца. Дядя Стива,
как он себя называет. И его милая жёнушка. Мои официальные
блюстители наследства. Когда папин кабинет... – она часто
заморгала, – заминировали... я в летнем лагере была. Для
музыкантов. Они... даже на похороны меня не взяли. Сразу
распорядились отвезти сюда.
Я испугалась, что вот сейчас она
заплачет – ведь это же так больно... Но Маруся вдруг заговорила
жёстким и холодным голосом:
– Теперь они распоряжаются моими
счетами. И шкатулкой с драгоценностями моей покойной матери, как
видишь. Полагаю, к моменту моего выхода отсюда у меня не останется
ничего.
Дядька как будто скорчился под её
взглядом и ничего не сказал.
Я потёрла лоб. Боже, сколько всего
сразу... Так. По порядку.
– Стива или как там тебя, ты меня
слышишь?
Он кивнул и хрипло, булькающе
ответил:
– Да.
Господи, лучше бы я на него не
смотрела... Что же становится с теми, кто ворует по-крупному, у
государства?