Напоследок Лиза отвернулась к
провожающим девушкам спиной и бросила в толпу свой букет. Поймала
его староста восемнашек, Дуся, и была немало обескуражена этим.
Третий этаж пищал и даже, по-моему, свистел – оказалось, примета
такая: кто из девиц букет поймает, та скорее остальных замуж
выйдет. Занятно.
Четвёрочницы высыпали аж за ворота и
долго махали вслед белому лимузину.
Говорят, государыня от себя подарила
молодым пребывание в лучшем номере лучшей гостиницы города – до
завтрашнего утра, когда грузный «Севастополь» в сопровождении
кораблей конвоя должен был отправиться в дальнее путешествие.
СУДЬБА ЧЕТВЁРТОГО
ОТДЕЛЕНИЯ
– А в двадцатом-то классе, считайте,
почти и народу не осталось, – задумчиво протянула наша Шурочка,
глядя вслед удаляющемуся автомобилю.
– Да, – согласилась Ника, – их во
всём отделении-то было девятнадцать. Теперь из двадцатого класса
последних принципиальных трое сидят.
– Да и недолго они просидят, –
рассудительно прогудела Анечка, – слышала я, они прошение в
попечительский совет написали, чтоб по достижении двадцати одного
им тут же содействовали с местом, не дожидаясь окончания учебного
года. Хоть бы в ту же монастырскую женскую клинику. Наде двадцать
один уже в октябре исполнится. Полине – в ноябре. А Даша просила,
чтоб её с остальными распределили, не дожидаясь марта.
Шура задумчиво выпятила губы:
– Не знала. Да, тут уж как
попечительский совет решит. Хотя, если её обяжут до полного
совершеннолетия не выходить с территории обители – почему и
нет.
– Та-а-ак, барышни, что это вы мне
тут за разговоры завели? – в отделение торопливо вплыла классная
дама тринашек.
Выперли, в общем, нас к себе, и
остаток дня мы провели свободно, занимаясь теми делами, которые
сами себе смогли придумать.
Сразу, забегая вперёд, скажу, что
получилось даже не так, как предполагали девочки. Попечительский
совет удовлетворил прошение гимназисток и обеспечил им получение
трёх штатных фельдшерских должностей уже в октябре – с тем
условием, что пределы монастыря до своего совершеннолетия они не
покинут. Более того, пяти оставшимся медичкам из девятнадцатого
класса было разрешено для прохождения углублённой практики
проживать в обители, возвращаясь в гимназию только на выходные – с
вечернего чая пятницы и до вечернего чая воскресенья. Привозить и
увозить их должен был специальный школьный автобус, под присмотром
одной из классных дам, которая передавала гимназисток с рук на руки
на попечение настоятельницы.