- То есть она ещё и двоечница? - не выдержала Лерочка. - Как её
вообще можно было подпускать к раненому?
- На ком-то ей всё равно надо учиться, - философски заметил
доктор, направляясь к двери, а потом остановился и с интересом
оглядел Лерочку. - Кстати, нам нужен доброволец для практики
интернов по эстетической магии... Не желаете? Бесплатно поправят
носик, фигурку отполируют и...
- Нет!
Машка, заложив пальцы в карманы стильных бриджей, прислонилась к
стене и покачала головой.
- Никогда не думала, что это скажу, но... Мне его теперь вот даже
жаль, честное слово!
- Вообще не понимаю. Он же племянник короля! Неужели его лечение
доверили этой хвостатой неумёхе? А она ещё к Диме пыталась
клеиться, глаз предлагала вырастить! Страшно представить, что она
там может навыращивать!
Дверь снова с шелестом расплелась, выпуская мага и его нерадивую
ученицу. Доктор казался довольным.
- Неплохо, неплохо...
Тесса лучилась гордостью.
- Однако при диафизарных переломах плечевой кости всегда необходимо
учитывать возможные повреждения лучевого нерва и...
Доктор завернул за угол, за ним последовала преувеличенно внимающая
ему практикантка. Подруги переглянулись между собой и, не
сговариваясь, вместе шагнули к двери.
Марандо лежал в колыбели из гигантской кувшинки, подвешенной к
потолку, от которой вились узловатые стебли и уходили в стены.
Выглядело всё несколько жутковато, как будто в каком-то фильме
ужасов, где хищные растения пленяют и живьём пожирают человека...
Но парень спокойно полусидел в кувшинке и грыз карандаш,
читая книгу. Половина лица у него была в бинтах. Услышав шелест
лозы, он поднял голову и побледнел:
- Стойте, где стоите! - и выставил вперёд ладонь.
- Я пришла извиниться, - пролепетала растерявшаяся Лерочка и
потянулась рукой к корзинке. - Вот принесла...
Невесть откуда взявшимся ветром корзинку выбило у неё из рук.
- ... печёных яблок и...
Яблоки валялись на полу, растекаясь малоаппетитной лужицей. Машка
сжала кулаки и процедила:
- Слышь, ты, Его Козлейшество! Мы пришли извиниться, но можем и
передумать...
- Пошли вон! - он выставил вперёд и вторую руку, но охнул от боли в
ней. - Я... вас... проучу!..
Взвыл ветер, но как-то неуверенно и жалобно, холодной змеёй
скользнув по ногам. Машка разжала кулаки и расхохоталась.