Я
никогда не жаловалась; просто привыкла жить, четко выверяя свои шаги. И,
наверное, моя
жизнь оставалась бы самой обычной, если бы не стечение обстоятельств.
Все началось в январе, после праздников, когда
половина Москвы зимует в теплых краях, а вторая половина совершенно не хочет
тащиться на работу. Мне нужно было заехать в издательство, подписать акты выполнения, получить
зарплату и утвердить рабочий график на короткий январский месяц.
В то утро я вылезала из-под одеяла рекордное количество времени
— целых полчаса, вытаскивая попеременно то руку, то ногу в прохладу комнаты.
Радиаторы я всегда
прикручивала, предпочитая греться носками и худи, чем наслаждаться под вечер
головной болью от сухого воздуха и жары в своей однушке.
Кое-как собравшись, я все-таки вышла в снежные
сугробы и медленно пошла в сторону горящей красной буквы «М». Пар от подземки
стелился по ступеням перехода и превращал холодный снег в серую грязь, которую
сметали к бортам лестницы.
Я
спускалась аккуратно, чтобы ненароком не упасть, и уже почти дошла до низа,
когда услышала позади себя женский крик, а спиной почувствовала сильный
болезненный толчок. Равновесие удержать не удалось, и я кубырем полетела вниз,
молясь, чтобы не сломать себе что-нибудь. И не потому, что боялась боли, а
совсем по иной причине — регенерация у оборотней была в десять раз выше
человеческой. Вряд ли такое «чудесное исцеление» останется незамеченным среди
травматологов. А там и до Коллекционеров недалеко...
Но моим надеждам не суждено было оправдаться. Я скатилась до самого подножья лестницы, приняв на
себя весь вес достаточно тяжелой коляски, в которой плакал проснувшийся
ребенок. Возможно, я смогла бы отделаться ушибами, если бы не скользкие ступеньки, тяжелая
коляска, которая почти проволокла меня до низа. Похоже не повезло левой рукой, судя по той тянущей боли.
Женщина вся в слезах уже сбежала вниз, причитая и умоляя простить ее. Подбежали пару
мужчин, помогая отодвинуть от меня коляску, но поднимать меня
предусмотрительно не стали. Кто-то вызвал скорую. Кто-то
фотографировал на телефон, громко обсуждая, что «мамочка виновата, раз спускала
коляску не по рельсам». А я думала только об одном: чтобы перелом не успел срастись криво. Надо
было позвонить своим, но похоже я ушибла и голову, потому что мысли были вязкими и перепутывались между собой.