– А если не выйдет?
– А если не выйдет, то найдем безопасный отсек. Наладим
жизнеобеспечение, подадим сигнал бедствия, ты меня удивляешь – сам
спасатель, а стандартных процедур не знаешь.
– В жопу эти процедуры! Одно дело спасать кого-то и совсем
другое – вляпаться в дерьмо самому!
Разговаривая с напарником, я дошел до шлюзовой камеры корабля и
через него вышел на станцию. Ну как вышел – вылетел, потому что
искусственная гравитация на «Бриллианс» отсутствовала. Узел
стыковки представлял из себя кольцо с шестью причалами. Чтобы
добраться до «Ангела» мне было необходимо пройти два разделенных
переборками перехода. А почему не один? У Мирко было много
достоинств, но отвага и бесстрашие в их число на входили, и он ни
за какие бонусы не пойдет мне навстречу.
В первом отсеке отсутствовали и энергия, и гравитация, во
втором, как ни странно, все работало, да и выглядел он так, как
будто катастрофа на станции обошла его стороной. В стыковочном
узле, к которому подцепился «Ржавый ангел» снова не было
электричества, но хоть ноги мои на полу удерживала искусственная
гравитация.
– Выходи, – я постучал резаком во внешний люк.
– А это точно ты? – по рации ответил Мирко.
– Ну а кто еще?!
– Мало ли. У них тут какая-то чертовщина происходит.
Люк откатился в сторону и в стыковочный узел вышел Мирко. С
клепочником наперевес. Причем целился он из инструмента мне прямо в
забрало.
– Какого черта?! – клепочник выстреливал заклепками по сто грамм
весом. И такая заклепочка пробивала до двух сантиметров крепчайшего
полисплава.
– Кого я снял в баре на орбите Цереры на прошлой неделе?
– Микро, ты сдурел?!
– Рыженькую? Или беленькую? – продолжил настаивать Мирко.
– Обеих, ненасытная цыганская морда! – я рукой отвел от себя
ствол клепочника.
– Верно, – через прозрачный шлем я видел, как ухмыльнулся Мирко,
– а ты дурак, что не присоединился.
– Они не внушили мне доверия. И не даром – рыженькая хотела
отравить тебя унчакой и обобрать.
– Ну и что? Я же врач, у меня всегда с собой противоядие. Мы
поскандалили, потом помирились. И отлично провели время. Знаешь,
как в невесомости…
Мирко замолчал, он смотрел куда-то мне за спину. Я обернулся – в
обзорном экране было видно комету, белую горошину с длинным
пушистым хвостом.
– Будь ты проклята, – тихо пробормотал Мирко.