– На каких же?
– Женятся, мой младший друг, или по очень большой любви или по очень большой выгоде. Любовь в нашем возрасте – это уже сродни фантастике. Если вдруг встретишь такую, то хватай, невзирая на обстоятельства. А выгода... Я её не ищу, своим добром карманы полны. И, насколько я помню, ты уже лет десять в браке чалишься?..
– Готовлюсь к разводу.
– Жена не участвует в делах фирмы? – тут же подобрался он. – Вот она – точно идеальная кандидатура.
– Жена только тратить деньги любит, – со смешком отмахнулся я, – а откуда они берутся – не её дело.
– Думай, Сань. Тут никого скидывать со счетов нельзя. Поверь моей чуйке, такие подлянки устраивают либо самые близкие, либо самые заинтересованные. Вот и остаются Сафронов с дочкой и твоя жена. – он усмехнулся. – Ради интереса, из-за бабы?
Я разразился хохотом.
– Вы все издеваетесь что ли? Заладили свою шарманку.
– Я тебе к тому, что если баба новая, то и она попадает в категорию потенциально заинтересованных лиц.
– Она – точно нет. – отрезал я.
– Значит, из-за бабы... – покачал головой Бакинский. – Что, Санёк, значит, не врут? Есть любовь после тридцати пяти?
– Да иди ты... в баню! – хохотнул я.
– Только с тобой за компанию, – поддержал Николай, кивнув в сторону парилки.
12. 12. Алекс
Я пробыл в Москве чуть больше недели. Это время показалось мне бесконечным адом по двум удручающим причинам: Мила душила меня своими причитаниями, Аля убивала своим молчанием. Я даже не сомневался, что эта очаровательная девчонка уже причислила меня к касте ублюдков, которые бросают таких, как она, после первой же ночи. Наверняка, именно об этом пишут в её книжках.
Дело о предоставлении подложных документов в закупках по тендеру за моей подписью и официальной печатью, в котором мне предъявили обвинение, а также слив внушительной части бюджета на оффшорные счета через подставные фирмы-однодневки, якобы поставлявшие закупочные материалы, хотя пока и не имело прямого доказательства моей причастности, но пахло сенсационно. Отвратительно.
Потому что, в случае доказательства моей причастности, мне светит до пятнадцати лет с конфискацией имущества. И это, пожалуй, ещё при нормальном раскладе. Мой адвокат не тешил меня иллюзией, что всё будет чудесно. Нет. Если другого выбора не останется, он попытается договориться о сделке, и, возможно, мне скостят срок лет до семи. А там, при хорошем раскладе, у меня будет шанс освободиться по УДО. Всего через каких-то пять лет!