Вика-Виктория – ее с детства звали именно так -
пискнула что-то неразборчивое, отнесенное ветром, что просачивался
через приоткрытое окно. Похоже, одобряла мировоззрение любовника.
Алексей прикрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от всего
происходящего в салоне. Спорить не хотелось, говорить тоже не
хотелось. Хотелось почувствовать себя котом – то есть наслаждаться
безмятежностью и беззаботностью. Однако побыть бездумным и
дремлющим котэ ему сегодня не светило.
- Олексий!
– пафосно вымолвил Сашган. – Ну вот скажи, в чем я не
прав?
- Во всем,
- обрезал Алексей, делая последнюю, жалкую попытку поставить
дымовую завесу и выйти из диспута, как эсминец под атакой
линкора.
- Милый, ты
же из промальпа, - неожиданно вступила в разговор Инга, сидевшая
прямо за спиной не то бойфренда, не то «просто друга» (именно это
Алексей собирался однозначно выяснить в славном городе
Туле).
Хочешь не
хочешь, а пришлось расстаться с надеждами на дрему. Алексей потер
лицо, будто пытался стереть паутину подкрадывающегося сна и
согласился:
- Да,
промышленный альпинизм.
Он
наполовину развернулся, чтобы не говорить с девушкой через плечо.
Инга была чудо как хороша вообще и особенно мила сейчас –
миниатюрная, с прозрачно-голубыми глазами и легкими светлыми
волосами, которые легко поглаживал легкий сквозняк. Прямо ожившая
героиня аниме - дистиллированный кавай и полная мимимишность.
Солнечный зайчик отразился от лобового стекла и прыгнул на ее
розоватую щеку, уколол в глаз, заставив чуть сморщиться в
трогательной и милой гримаске.
Инга
качнула головой, будто прогоняя непрошенного солнечного гостя,
улыбнулась – мягко, без тени кокетства, то есть с кокетством
настолько неявным и искусным, что Алексей едва не прикусил губу в
очередной попытке угадать – так все-таки получится или нет?..
Видимо ему предлагалось самому продолжить логическую линейку:
нечастая и востребованная профессия – хорошая оплата –
справедливость путаных и многосложных тезисов Сашгана. Только вот
зачем?..
Пока
Алексей думал, куда лучше вывести разговор, водитель воспринял
паузу как согласие со своей речью.
- Вот, я же
говорил, - проникновенно сказал он. – То есть…
Мотор,
который раньше почти неслышно гудел под капотом, резко «чихнул»,
засбоил, стуча чем-то металлическим и громким. «Как сердце
курильщика» - всплыло в памяти Алексея, наверное, из какой-то давно
прочитанной и забытой книги.