- Наверное, - протянула Катька.
Устроившись на своих местах в аудитории номер двести двенадцать, сидим в ожидании Максима Александровича, пара которого должна начаться через десять минут. С того случая, с тележкой в магазине, прошло уже почти три недели, но Максим Александрович не упускает возможности, чтобы подколоть меня, спрашивая, а не на карете ли я сегодня или не нужен ли мне кучер.
Аудитория постепенно заполнилась сонными студентами, которые делились своими планами на предстоящие три выходных дня. Целых три выходных дня в честь Дня защитника Отечества!
— А ты чем займешься на выходных? Может, в кино сходим? — спросила меня Катька, роясь в своей бездонной сумке, в которой, наверное, если очень сильно постараться, можно найти слона.
— Завтра точно не смогу, меня уже ангажировали на весь день.
— Ого, и кто этот счастливчик?
— Валерон с родителями приезжает, — горестно вздохнув, пояснила подруге.
— У-у, прими мои соболезнования. И держись там, — сжимая мне плечо в утешительном жесте, Катька присела рядом со мной, наконец-таки, достав свою толстенную тетрадь из сумки.
В аудитории наступила тишина, и все расселись по своим местам, когда зашёл Максим Александрович. Не глядя на нас, он прошествовал к своему месту, где сняв рюкзак с плеча, начал доставать из него книги.
Да, именно рюкзак. Он единственный преподаватель из всего вуза, который как все студенты носит обычный черно-красный рюкзак. Смотрится это весьма необычно, особенно в сочетании с деловым костюмом. Хотя, сегодня одет он не так, как мы все привыкли его видеть. Сегодня на нем черные джинсы с рваными коленями, красная кенгуруха и та самая косуха, в которой я видела его в магазине.
— Отсутствующих нет? — спросил Максим Александрович, окидывая аудиторию безразличным взглядом.
Сев в преподавательское кресло, он закинул ноги, на которых сейчас были белоснежные кеды, на стол, такое он тоже себе часто позволял.
— Соколовская, к доске.
В недоумении выпучила глаза. Эй, зачем так сразу-то?! Я же сижу тихо, никому не мешаю.
— Я? — на всякий случай уточнила, может, все-таки, послышалось, и вызывают вовсе не меня.
— А у нас есть еще одна Соколовская? — тоном, которым детям объясняют, что песок есть нельзя, спросил он. - Или Вы уже начали не отсвечивать?
Черт! Катька оказалась права. И тогда перед расписанием стоял не простой смертный студент, а всемогущий преподаватель.