— Чёртово отродье! – процедил Рус, закрывая машину.
Лезвия оказались ничем иным, как когтями.
Изогнув дугой спину, кошка сощурилась и недовольно заворчала, однако спрыгивать на пол не спешила. Весь её вид так и выражал негодование. Рус вытер с тыльной стороны ладони кровь и завёл машину. Ни объяснений, ни вообще каких-либо слов.
— Зачем ты её принёс? – я тронула шёрстку.
Будто бы сделав мне одолжение, трёхцветка повернулась боком, мордой к сомкнувшему губы в тонкую линию Руслану. Снова провела по гибкой спинке.
— Жо… — хотела было позвать строптивицу, но назвать её Жорой язык не повернулся. – Жордонелла. Эй…
— Жордонелла? – Руслан всё же снизошёл до меня. Видимо, в очередной раз счёл меня забавной.
— Мою кошку не будут звать Жорой, — отрезала я и тут же почувствовала себя полнейшей дурой.
Кошка, видимо, сочла так же, ибо, ловко перепрыгнув с сиденья на сиденье, пристроилась сбоку от Руса. Плевать ей было и на унижения, и на то, что всего несколько секунд назад он держал её за шкирку, как будто собирался ткнуть носом в лужу. Зверь знает своего хозяина…
— Всё-таки боишься, что твою лачугу смоет в море? – язвительность скрыть я даже не попыталась.
Вглядывалась в чёткий профиль Руса и понимала, что меня снова трясёт – от ярости, от того, что он недосягаем для меня. Его поступки, мысли, чувства. Он был абсолютно уверен во всём, что делает, руководствовался собственными инстинктами, мне же оставалось только ждать. Ждать и пытаться понять. Снова. Снова и снова.
— Не смог отвязаться, — только теперь я обратила внимание на лежащую на его коленях бутылку коньяка.
Так вот зачем он наведался в барак!
Поджав губы, я отвернулась к боковому стеклу и тут же услышала, как Руслан отвинтил пробку.
— Сделай пару глотков, — приказал он, хотя наверняка уже понял, что я ненавижу крепкий алкоголь. – Ева, — с нажимом. – Тебе нужно согреться.
— Я не замёрзла, — соврала я.
Напрасно. То ли лгунья из меня была так себе, то ли Руслану было дано адское дарование видеть меня насквозь. Стоило встретиться с ним взглядом, продолжения не потребовалось. Тьма, окутывающая волю, не допускающая непослушания.
Выхватив у него коньяк, я сделала небольшой глоток. Когда-то нечто похожее уже было с нами. Шторм, яхта, дождь…
По телу пробежали мурашки. Несмотря на то, что в салоне машины было тепло, я всё ещё чувствовала озноб. Стоя на палубе замёрзла так, что до сих пор не могла прийти в себя.