— Какого-нибудь мальчика в колготках, — выговорила я, глядя ему в глаза. – Раз уж…
Закончить он мне не дал. Смял мой рот грубым, болезненным поцелуем и, не дав опомниться, спустил джинсы на бёдра.
Зубы наши стукнулись, во рту появился привкус крови. Холод камня, его руки, рычание…
— Сука… — просипел он и, схватив за плечо, и толкнул к узкой постели. — Маленькая сука, — стянул через голову свитер и, бросив под ноги, шагнул ко мне.
Новый раскат грома снаружи – такой громкий, будто бы молния расколола небо прямо над нами. Ещё недавно покрывавшая влажной пеленой лицо и руки водяная пыль превратилась в отчаянный ливень, ветер, холодный, но не способный причинить сильного вреда, стал ураганом.
Сбивчиво, неровно дыша, я подалась назад. Руслан пугал меня: его резкие движения, жёсткость, читающаяся во взгляде. Кажется, я действительно его разозлила …
— Боишься? – оперевшись коленом о край постели, он навис надо мной.
— Разве я должна бояться? – спросила в ответ с вызовом.
Верхняя губа его дёрнулась одновременно с тем как он схватил меня за край спущенных джинсов.
— Стоило бы, — в самые губы за миг до того, как втолкнуть мне в рот язык.
Почувствовав его, я выгнулась. Застонала, вцепилась в его плечи. Отдавшаяся инстинктам, отвечала ему, плохо соображая, что делаю.
— Ты этого хотела? — трусики с треском разошлись по шву. — Да?!! Отвечай! – он дёрнул снова, в клочья разрывая невесомую ткань. Шёлк впился в кожу, вслед за ним его пальцы.
— Этого, — отозвалась я, сжимая волосы на его затылке.
Изогнулась под ним и губами прошлась по шее, языком по выступившей вене, чувствуя его ускоренный пульс.
Он снова выругался. Просто и примитивно грязно, как мог бы выругаться воняющий рыбой и дешёвым пивом портовый грузчик. Вот только от этого мужчины пахло иначе. От него едва уловимо пахло сандалом и пряностями, морем и солью. Сводящий с ума, лишающий разума запах, смешанный с запахами власти, роскоши и смертельной опасности.
— Если бы я не был уверен, что у тебя никого не было, — рванул он мои джинсы, безоговорочно обнажая меня. – Подумал бы, что ты…
— Что я? – потянулась к нему, одной рукой пытаясь расстегнуть пуговицу его джинсов. Тугая, она не желала поддаваться, и я, бросив это, просто развела колени в стороны.
Кожа стала слишком чувствительной, грубая ткань постельного белья казалась слишком жёсткой, как и та, что касалась моих бёдер.