– Этот шторм нельзя предсказать, – не отводя глаз от неба, проговорил старый Хранитель мудрости, принадлежащий к племени чокто. – Тебе пора. Бери машину и возвращайся в дом своей матери.
Последнее предложение заставило подростка и в самом деле отвлечься от игры.
– Ты серьезно? Я могу взять твою машину?
Мирный Орел кивнул.
– На неделе я приеду в город и заберу ее.
– Круто!
Мальчик схватил рюкзак и быстро обнял деда.
– До скорой встречи, дедушка.
Взревел мотор, еще какое-то время слышалось его удаляющееся рычание, но и оно стало стихать, когда мальчик выехал на грунтовую дорогу, что вела к двухполосному шоссе в город. Мирный Орел дождался, пока звук совсем исчезнет, и начал приготовления.
Хранитель мудрости стал ритмично бить в барабан. Много времени не понадобилось. Среди деревьев появились какие-то фигуры и вскоре оказались на открытом месте у лесной хижины, словно их вынес сюда нарастающий ветер. В слабом вечернем свете они казались древними призраками. Но Джон Мирный Орел знал, что это не так. Он знал, как отличить дух от плоти. Когда все шестеро подошли к нему, он заговорил:
– Я рад, что вы отозвались на мой зов. Приближающийся шторм принадлежит не только нашему миру.
– Возвращается Избранная жрица богини? – спросил один из старейшин.
– Нет. Это темный шторм. Из тех, что созданы злом.
– Чем можем помочь мы?
– Мы должны пойти в Священную рощу и удержать то, что старается вырваться на свободу, – сказал Мирный Орел.
– Но ведь совсем недавно мы одержали победу над этим злом, – возразил самый молодой из старейшин.
Мирный Орел мрачно улыбнулся:
– Зло невозможно победить окончательно. Пока боги дают свободу выбора обитателям этого мира, всегда найдутся те, кто выберет зло.
– Великое равновесие, – изрек его собеседник.
– Великое равновесие, – кивнул Мирный Орел. – Без света нет тьмы. Без зла добро не будет в равновесии.
Старейшины дружно выразили согласие.
– Так давайте поработаем во благо добра.
Рианнон встретила боль с радостью: для нее пришло время родиться заново, пришло время вернуться в Партолон и вернуть то, что принадлежало ей по праву. Она сосредоточилась на боли, стараясь думать о ней, как об очищении. Вознесение к Эпоне было отнюдь не безболезненным ритуалом, и вряд ли Придери запланировал для нее что-то более легкое.
Роды были долгими и трудными. Она так долго не владела своим телом, что стало шоком ощутить в себе мышцы и нервы. И накатывающие одна за другой схватки, которые расходились волнами откуда-то изнутри, из самой ее сущности.