– Хочу сразу предупредить, это будет нелегко и понадобится время, – написал он. – Но сделаю все, что в моих силах.
Вайлет охнула, когда вспомнила, что даже не позвонила Луису, и теперь он, наверное, с ума сходит, разыскивая ее. Она оглянулась на пустой зал в библиотеке, бросила взгляд на большие круглые часы: почти шесть.
Вайлет полезла в сумку.
– Только не это! – Она забыла телефон и теперь даже не может позвонить.
Девушка поднялась, и прошла к выходу, поблагодарив на ходу, сидящего за стойкой библиотекаря. Она миновала переулок, и пошла по узкому тротуару, прямо через сад, намереваясь срезать путь к гостинице.
Вся жизнь превратилась в мучительный кошмар, от которого нельзя очнуться. Она все время видела глаза Джека, видела, как он стремительно уменьшается и исчезает во вспышке горящей лавы. Она закрывала глаза и слышала его голос, чувствовала дыхание, его сильные руки. Душа осталась с ним, а сердце кровоточило и все, что осталось – лишь пустота и боль потери. Она никогда не сможет смириться с этим, а жить стало ежедневной пыткой.
Но Луис не давал покорно опустить руки. Всегда когда ей было плохо, он оказывался рядом, и она не знала, смогла ли вынести и часть из того, что перенесла, если б не было рядом его. Сначала то, что она испытывала к нему, было просто дружбой, потом пришла безумная благодарность, а теперь она не понимала это возникшее вдруг чувство.
Нет – это не любовь. Любовь ушла вместе с Джеком, и это чувство никогда больше не возродится. Но это было что-то большее, чем просто привязанность и благодарность, что-то родное, теплое и прекрасное, благодаря которому она не превратилась в камень и не сошла с ума. И теперь все, что ей нужно – чтобы Луис был рядом. Она не справится одна, не накажет виновных. И она никогда не станет прежней.
Налетел легкий ветерок, ласково обдав лицо, играя волосами. Вайлет остановилась, пытаясь удержать слезы. Посмотрела на замершие в некотором отдалении деревья, на которых не шевелится ни один листок, на цветы. Ветра не было.
Сердце ускорило бег, а слух обострился. Тихий шелест прошелся по кронам вязов, пролетел над головой, словно стайка птиц, и замер в отдалении. Вайлет недоуменно оглянулась, подняла к безоблачному небу лицо. Звук вернулся: тихий, но настойчивый, будто над головой действительно кружат невидимые птицы, коснулся лица, словно нежный поцелуй и вновь ушел вглубь сада.