– Что вы, дорогуша Элиана! – успокаивала ее модистка. – Я лично
прослежу, чтобы подобных казусов не случалось! Уж доверьтесь моему
мастерству и опыту!
Да уж, опыт придержать сведения у модистки был получше, чем у
некоторых дознавателей Управления безопасности!
При том что сами дамы сплетнями не делились, новые здесь же вот
точно зарождали. А все Артам виноват. Он заявился в апартаменты к
эйре Маккин еще утром, вскоре после прихода модистки. Вроде как
просто пожелать доброго утра и спросить, все ли гостью устраивает,
хорошо ли устроилась. Уже тогда дворцовые кумушки заинтересовались
его визитом.
Но тогда он был кстати: у Элианы возник вопрос относительно
имеющихся у нее драгоценностей. Дело в том, что модистка с ходу
ошарашила, что праздничные наряды должны сочетаться с украшениями
эйры, но проблема в том, что их у нынешней Маккин не было! То есть
было несколько повседневных украшений, простенькие заколки,
шпильки, броши не в счет. Но какие выходные гарнитуры были у
настоящей Маккин, Элиана не знала! Конечно, они должны быть в
принципе, в качестве приданного или муж дарил, но в памяти девушки
о них не было данных, поскольку такие дорогие вещи хранились обычно
у мужчин, главы семьи и доставались лишь при необходимости. Вот и
намекнула Элиана заглянувшему Артаму якобы просьбу прислать с
Агуэлой какой-нибудь набор во дворец. Должен парень догадаться, что
она понятия не имеет о наследстве бывшей Маккин.
Однако ближе к вечеру – а снятие мерок и подбор тканей и моделей
занял практически весь бесконечный, очень тяжелый день – Уеаткон
вновь заявился лично, на этот раз с ворохом коробочек, в которых
покоились драгоценности. Как поняла Элиана, сам факт, что граф
Уеаткон лично выполняет просьбу молодой симпатичной вдовы, работая
курьером, уже очень подозрителен. То-то же у дам чуть челюсти не
отвисли, когда Артам стал выкладывать свою ношу на стол посреди
шелковых и парчовых отрезов и кружев.
И украшений оказалось неожиданно так много! Они все были такими
роскошными – дамы попросили Маккин выбрать гарнитур для торжества,
чтобы уже к нему подбирать ткань, поэтому все коробочки были
открыты. Как все сияло и переливалось в свете дня!
Так что Элиана, заметив восторженный блеск в глазах придворных
дам, даже усомнилась – а все ли здесь представленное действительно
было наследием Маккин? Или Артам что-то еще от себя подсунул? С
него станется, он все не мог ей простить, что она ранее
категорически не принимала от него подарки, уже упоминал как-то. Но
мало того что Элиане подобного не нужно, так вдруг еще кто-нибудь
посторонний какую-то вещь Уеаткона опознает?