– Паша, иди есть, – крикнула из кухни мать.
-
Четверг пролетел так же стремительно, как и среда. Антон медленно повернул ключ в замке, открыл дверь и, стараясь идти как можно тише, зашёл в квартиру. Включив свет в коридоре, он снял одежду, разулся и осторожно зашёл в комнату матери, не включая свет.
– Антоша, это ты? – послышался тихий голос.
– Да, мам, это я.
– Заходи, я не сплю.
Антон подошёл ближе, поправил одеяло, которым была укрыта мать, и сел с ней рядом.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил парень.
– Да ничего, всё хорошо.
– Давление меряла?
– Да. Хорошее.
– Точно?
– Да, не волнуйся.
– Как твои ноги, руки? Как чувствительность?
– Я в порядке.
– Я там принёс лекарство, которое доктор рекомендовал. Второе завтра возьму.
– Не переживай, я себя хорошо чувствую.
– Нет, ну раз нужно два, купим оба. Я читал о них, хорошие препараты, как раз при невропатии, чтобы улучшалась чувствительность и мышцы окрепли.
– Купим-купим. Как работа-то? Расскажи.
– Да всё нормально, ничего особенного.
– Офис хороший?
– Да, офис, место, коллектив – всё хорошо. Прямо в центре – ну как я тебе и говорил.
– Я рада, – улыбнулась женщина и взяла сына за руку. – Я всегда хотела, чтобы у тебя всё было хорошо, всегда. И я верила в тебя. Мы с отцом старались…
– Так, ну прекрати, – твёрдо сказал Антон и, видя, как намокают глаза матери, положил на её руку свою ладонь. – Всё хорошо же. Ну что ты? У нас всё есть, я работаю, скоро и все лекарства будут. Всё хорошо, мам. Ну что за слёзы, прекращай. Я пошёл поставлю воду для макарон и чайник, ужинать будем. Хорошо?
– Да, иди, – ответила женщина и снова грустно улыбнулась.
Антон пришёл на кухню и налил воды в кувшин фильтра. Жидкость медленно набиралась, стекая из одной половины сосуда в другой. Парень всё смотрел и смотрел на эти капли, пока в его голову не начали закрадываться какие-то дурные и глупые мысли, которые он, тем не менее, тут же отогнал от себя, сначала сходив в ванную, помыв там руки и умывшись, а потом вернувшись на кухню и поставив на огонь кастрюлю с водой. Тихо шипела газовая колонка, а через открытое окно с улицы доносились какие-то приглушённые звуки, шум ветра и голоса местных жителей, давно облюбовавших все придомовые лавочки. Антон сидел за кухонным столом, слегка настукивая по нему ложкой, и непроизвольно вспоминал события прошлой недели.