Безгрешного службиста несло – он готов был нашими руками рискнуть нашей же жизнью. Какова будет роль фотографа в этой непримиримой борьбе, можно легко догадаться. Но разве это могло оказаться преградой на пути честного чиновника! Он всегда готов на любые жертвы ради народа и великой идеи незамутнённой нравственности. В роли жертвы, конечно, мыслился кто-то посторонний, но никак не сам хранитель секретов. Несмотря на индейский балахон, страж порядка похож был в эту минуту на Ивана Грозного, изрекающего неумолимое пророчество:
– Смерды явленныя! Зрю чернь набѣгающу!
Так и виделось, как народ в недалёком будущем расправляется с явленными ворюгами. Каждый получает по заслугам – великая стройка алинизма пополняется новыми рабами. Кто-то и жизни лишается в устрашение остальным! А поборника правды и справедливости – великого начальника Главной службы, народ водружает на высокий пост, умоляя не покидать беззащитных и страждущих ни на минуту. Увы, карьера и здесь, в подземном царстве великого Алина, творилась так же, как и в подлунном мире.
Но выбор у нас, как вы понимаете, был не столь богат. Предполагалось лишь безоговорочное согласие. В случае отказа, скорее всего, пришлось бы отбыть на строительство города будущего. Это, как вы понимаете, в наши планы не входило. Одно дело – сбежать в нужную минуту от неусыпного ока милой хозяйки, и совсем другое – прорваться сквозь кордоны мест заключения. Мы не видели ещё этих мест, но вполне могли себе представить их мрачный колорит.
Аудиенция в покоях вождя была назначена на завтра. Начальник напомнил – опаздывать не принято. Утром нужно быть заранее готовыми отправиться на поклон к великому вождю. Сообщил о возможном прибытии лично к нам за час до служебного похода во дворец. После чего разрешено было отдыхать – всё в той же «гостинице» под надзором невозмутимой кормилицы-поилицы, домашней надсмотрщицы. Мрачный призрак «города будущего» превратил эту заботницу в наших глазах почти в ангела.
Глава 9. Аудиенция номер два
Утром даже не успев отбыть на работу, наблюдали, как на пороге объявился великий службист. Его приподнятое настроение хорошо сочеталось с парадным нарядом – чёрный балахон с серебристым поясом. Чёрный головной убор – что-то похожее на чалму с большой кокардой в виде паутины. Весьма говорящие знаки – подумалось при взгляде на этого чернорубашечника.