Как ни странно, девочка совсем не удивилась.
– Тише… – она надела платьице, подбежала к дверям и прислушалась: – Кажется, бабушка спит…
Она с любопытством вновь взглянула на ночных гостей:
– Но почему ты плакала, фея? Я никогда не видела таких печальных фей ни в мультиках, ни на картинках в книжках!
– Видишь ли, милая девочка, я потеряла свой хрустальный колокольчик… – ответила грустная фея.
– Потеряла колокольчик?! Подумаешь! – попыталась успокоить ее Нюта. – Завтра же можно купить другой, в любом магазине игрушек!
– Как бы объяснить тебе, девочка… Это не простой колокольчик, он – волшебный! Каждое утро я звеню им на Главной Поляне нашего леса, и только после этого встает Солнышко, наступает утро и просыпаются птицы и зверушки. Такой колокольчик не купишь ни в одном магазине!
Олюшка помолчала, печально опустив крылышки.
– Мы искали его и в поле, и в саду… И даже здесь, в твоих игрушках, правда… без разрешения… но ты же спала, Нюта, у нас не было выхода. – Фея была совершено растеряна. – Остаётся только лес… Но если мы его и там не найдем, утро у нас не наступит… И тогда…
– Тогда нужно поторопиться и как следует в лесу поискать! – заволновалась Нюта. – Если утро не наступит, значит, всегда будет только ночь?! Как же лето? Я его просплю?! А ведь я ждала его целый год!
Лягушонок одобрительно кивнул:
– О! Вместе с Нютой мы обязательно разыщем колокольчик! Ведь ты нам поможешь?
– Угу! Обязательно помогу!
– Нет, колокольчик мы, наверное, уже не найдем… даже с Нютой… – грустнее прежнего сказала Олюшка.
– Это почему же?! – лягушонок удивился так, что его зелёные бровки полезли на лоб.
– В гуще леса очень темно, там ничего не видно! – Олюшкин голосок задрожал, в больших глазах вновь блеснули слезинки. – А мы даже не знаем, с какого места начинать искать колокольчик, чтобы скорее его найти… – Она горестно покачала головкой. – Лес такой большой… Надежды почти нет… Рыжий Слон сказал, что я, наверное, его потеряла навсегда…
Олюшка помнила свое обещание никогда больше не плакать и изо всех сил старалась его сдержать, но одна непослушная слезинка все же капнула с дрожащих ресниц на марамельную туфельку и смыла блёстку. За первой слезинкой поспешила вторая, за той – третья, четвертая… И каждая смывала по блестке. Крылышки её печально повисли и поблекли, а с прозрачного шлейфа тут же осыпались все звездочки.