«У меня нет подруг. Одна подруга меня часто использовала. А другая хотела, но я не позволила. Она общалась со мной, только когда ее подруга куда-нибудь уезжала. Обращалась со мной на вечеринках, как с ребенком. А вообще, я хочу быть похожей на девочку из нашего класса. У нее идеальная внешность, одежда, прическа. Она может делать все, что хочет, и все воспринимают ее как надо. Я хочу, но не стараюсь быть на нее похожей. Я хочу быть собой.
Меня все кругом раздражает. Меня часто раздражает моя одежда, как она на мне плохо сидит. Еще лицо мое не нравится. Все идут на дискотеку, а я дома сижу. Мама всегда спрашивает: “А ты почему не ходишь?”. Она просто заставляет чувствовать себя неполноценным человеком. Не могу же я припереться туда одна. Ну, я и начинаю психовать».
(Марьяна, 16 лет.)
«В последнее время дочка стала очень раздражительной. Часто плачет, взрывается, устраивает истерики примерно раз в две недели. Как правило, по выходным… Причины понять не могу. На мои вопросы не отвечает, разговаривает грубо, даже кричит, предъявляет какие-то требования. Говорит, что ей нечего надеть. Хотя в магазин с ней ходить невозможно. Она уходит, как только я начинаю спрашивать что-либо у продавца. Говорит, что я кричу на весь магазин».
(Эдита Алексеевна, мама 16-летней Марьяны.)
Подростковая субкультура
Согласившись с важностью общения со сверстниками для развития подростка, обсудим пространство, в котором оно осуществляется, – подростковую субкультуру. Существуют различные научные и бытовые точки зрения в отношении функций и социальной значимости подростковой субкультуры, ее роли в образовании асоциальных объединений. Мы же попробуем описать собственное понимание функций подростковой субкультуры на основе анализа одной из ее неотъемлемых составляющих – ненормативной лексики, матерной брани. Ее специфика заключается в широкой распространенности в подростковой среде, с одной стороны, и древнейшем происхождении – с другой. Как утверждает Б. Успенский, матерная брань в славянском язычестве имела культовую функцию. Она была широко представлена в различных обрядах: свадебных, сельскохозяйственных. Позже в некоторых случаях она использовалась эквивалентно молитве. «Так, для того чтобы спастись от домового, лешего, черта и т. п., предписывалось либо прочесть молитву, либо матерно выругаться» (Антимир русской культуры… с. 19). В целом же она являлась частью антиповедения, то есть символизировала нарушение культурных запретов.