Я поправил:
— Гением. Таланты, они через Шестой
пояс идут. И где она сейчас?
Это был плохой вопрос.
— Попыталась отыскать тело Ралера...
Погибла вместе со всеми своими верными людьми. Её тело тоже не
смогли отыскать.
Седой помрачнел окончательно,
замолчал и даже окончательно позабыл, что хотел не сам рассказывать
сегодня, а задавать мне вопросы. Я мог бы и сам, без его просьбы
что-нибудь рассказать, например, напомнить ему список преступлений,
который навесил на меня дух Изард и где мелькал самое меньшее один
пункт договора с Рамом Виллором — о связи между городами Древних,
но я не стал. Вместо этого молча поднялся, пересел за спину
Седого.
— Не надо, — буркнул тот.
— Надо, — отрезал я и положил ладони
ему на спину, не мешая ему запивать чаем свою мрачность.
— Всё равно без толку, — не унялся
Седой, — Не земной техникой залечить такую рану моего тела.
И на это у меня было своё мнение,
поэтому я с ухмылкой спросил:
— А ты давно на себя со стороны
глядел? — и тут же добавил. — Всё. Не отвлекай, я не очень сильный
лекарь и ты можешь мне этим повредить.
Через миг я, наконец, отправил в
Седого свою силу и переместился взором лекаря в его тело.
Рану плеча я давно залечил и исправил
все повреждения меридианов там, да и сам Седой говорил совсем о
другой ране. О той, что он когда-то получил в зоне запрета.
Я лично себе лечил подобное в
лабиринте поместья на землях Ян. Но тогда я использовал лишь
слабую, очень слабую технику, Седой же, такое ощущение, что
использовал технику не меньше, чем на половину духовных и стихийных
узлов, да ещё и добавил сверху Вратами Силы.
Впечатление такое складывалось из-за
того, что как раз половина узлов его тела была в той или иной мере,
изуродована: покрыты шрамами, излишне сужены, перекручены внутри,
потеряли свою близкую к сфере форму и так далее. И это не говоря о
меридианах, которые местами больше состояли из грубых шрамов,
которые тоже сужали проток меридиана и искажали идущую по нему силу
и стихию.
Если сравнивать с повреждениями,
которые я когда-то залечил Виликор, то здесь было под сотню
Виликор, не меньше. И поддавались все эти застарелые, грубые шрамы
моему воздействию с трудом.
Вероятно, Седой был полностью прав,
что земной техники мало для лечения всего этого. Но, во-первых,
мало для лечения всего и сразу, а я лечил, сжимая технику буквально
в одну десятую толщины шрама, довольствуясь лечением за один раз
только такого крошечного кусочка. Во-вторых, я не стоял на месте и
упорно продвигался в познании тех техник, что получил от Пиатрия.
Уже не земных, а духовных и уже был недалёк тот миг, когда они
будут исполнены и по-Предводительски и по-Властелински.