Увы, на первый взгляд — да и на второй тоже — новое тело сильно
ограничивало мои возможности. Парень явно не привык распоряжаться
Искрой по щелчку пальцев, и мне потребуется время, чтобы
адаптироваться заново .
— В общем, Евген... — тот, кого называли Шрамом, пару раз
стукнул пальцем по моему почерневшему нагруднику. — Тут все немного
переигралось. Ты, конечно, молоток, что захлопнул Монолит, но зря
ты это... вылез наружу.
— Правда?
— Слышь, пацаны, а может, реально не надо... — все больше
мрачнел толстяк.
— Помалкивай, — шикнул на него Шрам. — Дела надо до конца
доделывать. А ты, Евген, не серчай — не будешь ты героем дня.
Интуиция подсказывала, что меня сейчас будут убивать, но этот
тип, по каким-то только ему ведомым причинам, тупил, и это играло
мне на руку. С каждой секундой, я чувствовал себя все лучше.
— Это почему?
— Так вышло, братан.
Изумрудное сияние погасло: Сфера скрылась у него в рюкзаке.
Моя Сфера. В его рюкзаке.
— С тобой было весело бухать, но... — Шрам медленно вытащил один
из своих ножичков. — Теперь ты в Фаустово всем только мешаешь.
Ну наконец-то мы перешли к делу! В идеале, конечно, еще пару
минут языками почесать, но лучше так, чем они бы меня прирезали,
пока я валялся в отключке.
Я рывком встал на ноги.
— Ты смотри, Шрам, он походу отбиваться решил! — вскинулся тощий
хрен.
Шрам напрягся и, выставив нож, сделал шаг ко мне:
— Дольше рыпаться будешь, тяжелее сдохнешь!
— Ты еще не задолбался языком мести? — ухмыльнулся я. — Давай
уже, начинай.
— Сделаем ему улыбку до ушей. Будет клоуном работать у шефа! —
хихикнул хорек и тоже выхватил нож. — Хочешь познакомиться с моим
дружком?
— Ты думаешь, это нож? — скосил я глаза на его оружие и поднял
руку. Ту самую, которую мне удалось сохранить на Нексусе.
Щелк! — и пальцы вытянулись острыми, сантиметров под двадцать,
«когтями».
— Вот это нож.
Не успел Шрам раскрыть рот, как я подался вперед, и мой кулак
угодил ему прямо в наглую физиономию. Противник с криком рухнул на
асфальт, поливая его кровью из разбитого носа.
Хорек выпучил глаза и попытался пырнуть меня следом, но я
уклонился и острыми когтями отсек ему кисть вместе с его
«зубочисткой». Урод страшно заорал и, схватившись за обрубок, упал
на колени.
Пузырь даже не дернулся, но воззрился на меня с таким видом,
словно я сейчас прошелся по воде.