Теоретическую базу под гипотезу Байера подвел российский академик немецкого происхождения Герард Фридрих Миллер (1705–1783), живший в России с 1725 г. Он выступил в 1749 г. на заседании Российской академии наук с докладом «Происхождение народа и имени российского». В своем докладе Г.Ф. Миллер изложил гипотезу Байера и заявил, что «скандинавы победоносным своим оружием благополучно себе всю Россию покорили». М.В. Ломоносов и многие другие академики, в том числе и нерусские по национальности, такие как профессора И.З. Фишер, Ф.Г. Штрубе, резко раскритиковали доклад Г.Ф. Миллера. А профессор И.Д. Шумахер назвал работу Миллера «галиматьей». На этом заседании гипотеза Байера была отклонена, а доклад Миллера, уже напечатанный, был уничтожен.
Работу Г.Ф. Миллера опубликовали только в 1768 г., после смерти М.В. Ломоносова. В течение короткого времени норманнская гипотеза о становлении Руси стала официальной теорией. Однако следует отметить, что для теории эта гипотеза не имела необходимых оснований. Она не содержала анализа источников и обзора всех известных к тому времени фактов, базировалась только на отдельных фразах, выбранных из западноевропейских источников и из списков с русских летописей, без анализа их истинности. При этом в норманнской гипотезе полностью игнорировалось все, что ей противоречило в этих же списках.
Борьба между историками по вопросам ранней истории Руси развернулась сразу после появления норманнской теории. В ходе полемики и сопутствующих исследований как норманистами, так и антинорманистами было получено немало информации, касающейся начальной истории Руси. Но соотношение сил между этими двумя направлениями было таково (не с точки зрения убедительности и обоснованности аргументации, а властных возможностей), что норманнская теория стала преобладающей.
К сожалению, и официальная российская историческая наука XIX в., от Н.М. Карамзина до С.М. Соловьева, приняла норманнскую теорию. Защита этой теории от критики стала официальной политикой. Известный русский историк XIX в. профессор Н.П. Загоскин, автор «Истории права русского народа», пишет, что сторонники норманнской теории создали такую обстановку, что «поднимать голос против этого учения (“норманнской теории”) считалось дерзостью, признаком невежества и отсутствием эрудиции, объявлялось почти святотатством